Азбука легенд и преданий

От озера до озера

Ш - Шурговашские клады. Часть 2.

   Итак, по пути от легендарного Светлояра до Озерского мы заблудились. Почти в тех же местах, что и сто лет назад известный писатель и краевед Николай Оглоблин. В этом слове «почти» большая разница. Мы – в глухом лесу. А где же заплутал Николай Николаевич со своими спутниками?
   Возница «…около деревни Шурговаш завез нас в такое место, что пришлось остановиться. Дорога уперлась в полевую изгородь… За нею шло паровое поле».
   В столыпинские времена такие участки назывались отрубами. Сто с лишним лет тому назад для крестьян они были больше чем огороженная посреди леса поляна.
   «Мы советовали вернуться несколько назад, в деревню Шурговаш, откуда есть порядочная дорога на Светлояр. Но наши спутницы не хотели и слышать о том и нашли другой выход, подсказанный чисто женской логикой: они приказали своему вознице ломать изгородь. Как мы ни протестовали, что это будет и самоуправство, и покушение на чужую собственность, словом чистая уголовщина, они настояли на своем».
   В рассказе Николая Оглоблина «На озере Светлояре» эта пикантная сценка описана довольно интересно. Как проезжие крестьяне тайком разбирают прясло изгороди и как при этом боятся местных мужиков: «Если из Шурговаша заприметят да поймают нас, живым манером вздуют, за первый сорт… Надо поспешать да удирать».
   Спутники Оглоблина опасались не зря. Мужики тут и вправду жили суровые. Об этом знали не только в соседних деревнях, но и за пределами губернии.
   «На днях урядник 14 участка Махов вместе с понятыми явился в дом крестьянина села Шурговаш Алексея Семеновича Завьялова, чтобы взять у него описанный самовар, который нужно было представить на торги в село Владимирское. По прибытии урядника Завьялов, его жена и теща пили чай. На требование урядника отдать самовар сидящие за столом заявили, что самовар не отдадут. Урядник стал ждать, когда кончат пить чай. По окончании чаепития Завьялов заявил: ‘‘теперь бери’’. Когда урядник хотел взять самовар, к последнему бросились Завьялов, его жена и теща и опрокинули его. Кипятком ошпарило левую руку уряднику. Урядник бросил самовар…» http://starosti.ru/
   Правда, эта заметка в газете «Волгарь» и в «Московских ведомостях» появилась несколько лет спустя, в 1911 году, но довольно точно описывает нравы здешних жителей. А они, как известно, с годами почти не меняются.
   Наши плутания по шурговашским лесам с точки зрения истории ни в какое сравнение не идут. Те, кто ходит здесь рыбачить на Люнду, за грибами или ягодами, наверняка над нами посмеются: в трех соснах заблудились. И будут правы. Но горе-путешественникам к утру следующего дня после мучительных топтаний по рыхлому снегу и почти бессонной ночи под открытым небом было не смешно. И мы решили приостановить поход до следующей зимы.
   Впрочем, была еще одна причина, из-за которой все равно пришлось бы снимать лыжи и очищать их от липкого снега.

* * *

   Едва за деревьями затемнели силуэты невысоких домов с белыми шапками крыш, будто повеяло духом старины. Здесь не нужно много фантазии, чтобы представить, какими прежде были помещичьи усадьбы. И пусть все больше испещряются морщинками трещин бревенчатые стены изб, дух этот еще сохранился.
   Таких небольших усадеб – помещичьих дачных домиков – в Шурговаше и рядом с ним было несколько. А вот храм в округе один. Сейчас назвать его достопримечательностью села очень трудно. Выколотые равнодушием неверия глаза Никольской церкви еще говорят о том, что всякий храм – живое существо. Оно чутко ощущает все, что происходит с нами. Если нет людей или вера в их душах мертва, нет и храма. В Шурговаше народа все меньше и меньше. И совсем не осталось надежды на то, что храм когда-то возродится. Что от него осталось? Только развалины и смутные воспоминания людей уже преклонного возраста. Впрочем, настолько интересные, что после похода сюда захотелось вернуться вновь, чтобы услышать и записать их.
   Заведующая барановской библиотекой Надежда Николаевна Лаптева достает с полки пухлый альбом – в таких дети обычно малюют акварелью на уроках рисования – и увлекательно рассказывает о самом страшном событии в истории Шурговаша:
   – Во время первой мировой деревня выгорела. А мужики были на фронте. Как она снова отстраивалась?
   После пожара в Шурговаше уцелели всего три дома. Самым чудесным образом.
   – Пожар пришел со стороны Копылова. Оттуда в деревню по ветру прилетело горящее птичье гнездо и упало на крышу. Они же тогда были из соломы. Сгорело все: избы, сараи, бани, – вспоминает рассказ своей матери В. В. Марусова. – В деревне остались три дома. В одном жил старый дедушка. Так вот, он обошел свою избу с иконой Божией Матери  «Неопалимая Купина». И огонь отступил. Не сгорели и два дома, где жили дьяк да батюшка. Вот как это было…
   Вера Васильевна живет в одном из чудом уцелевших домов. Она многое помнит о прошлом своей родной деревни. А сам ее дом можно без особого труда превратить в небольшой деревенский музей: тут есть и жернова, и старинный самовар, и даже ткацкий стан.
   Во время пожара уцелел и храм. А вот последнему священнику этой церкви, Василию Сумарокову, в тридцатые годы спастись не удалось. Герман Африканович Алексеев был совсем маленьким, когда батюшку репрессировали. Детские воспоминания врезались в память навсегда.
   – Когда из церквы стали забирать попа, а было это как раз во время службы, народ так и хлынул в двери… Потом, говорят, его расстреляли...
   Шурговашцы любили своего батюшку, но, как в лесном пожаре, верховой огонь революции встречным палом людского ропота не погасить. Было это в вероломном 37-м. Священника конвоировали во Владимирское, а после как будто бы еще раз привозили домой, попрощаться с семьей. Может, так это и было, а может, и нет. Кто теперь скажет…

* * *

   В Воскресенском районе можно услышать много разных легенд о зарытых в землю или затопленных на дне рек и озер кладах. Все они больше похожи на бабушкины сказки. И отношение к ним соответственное: свежо или не свежо предание, но верится с трудом.
   В Шурговаше народные сказания о кладах хоть и переплели в себе правду и вымысел, а все равно в них почему-то хочется верить. Вот одна из таких легенд. Здешние старожилы почти в один голос говорят про клад весьма дорогих, редких и очень красивых тарелок. Когда зажиточных людей раскулачивали, они как могли прятали свое имущество.
   Клавдия Васильевна Жигалова, как никто другой, знает, что это не легенда, а настоящая быль. В ее шкафу много лет хранятся тарелки с двуглавым орлом на обратной стороне. Одна из них повреждена. Битую посуду вообще-то не держат в доме, но…
   – Берегу потому, что это очень-очень старинная вещь, – поясняет свое неверие в приметы Клавдия Васильевна. – Это клад помещика Комарова. Его нашли школьники в саду, под яблоней.
   А еще здесь из поколения в поколение из уст в уста передают замечательную легенду про плотника по фамилии Шаров. О том, как на чердаке старого дома он нашел сапог, набитый золотом. Не промотал свой клад Шаров, не проиграл в карты, не пропил на радостях, а неподалеку от Шурговаша построил дом и завел большое хозяйство, даже лошадей с беговой дорожкой для них. К. В. Жигалова и в эту легенду верит. А все потому, что столь счастливым образом разбогатевший крестьянин, возможно, ее... прадед. Не по метрике, а по крови. И такое бывает.
   – Старожители говорили, что мой дед от него был рожден. От Шарова, – смущенно улыбается Клавдия Васильевна.
   – В законном браке?
   – Нет. Но шило в мешке не утаишь. Было, значит, дело…
   Этой публикации могло и не быть, если бы не еще одна большая находка. В бескрайней Всемирной паутине. Дочь Клавдии Васильевны и ее внук сделали огромное дело для всего Шурговаша, для уроженцев этих мест, для истории и для будущего – создали свой сайт. Он так и называется – «Село Шурговаш» (https://shurgovash.ru/). Мало у какой деревни на Нижегородчине, а может, и во всей России есть что-то подобное. Метки на главной страничке сайта говорят сами за себя: «дети», «гулянья», «гармонь», «помещики», «ГЭС», «работники колхоза», «священники», «из старых газет»... Живая история в Сети.
   И вот что удивительно вдвойне: в отличие от модераторов популярных сайтов они совсем не хотят публичности. Сайт сделан для тех, кто родился в Шурговаше, кто здесь когда-то жил или живет, а не для пиара авторов и создателей в средствах массовой информации. И эта скромность достойна очень большого уважения.

* * *

   Из дома Веры Васильевны Марусовой уходить не хотелось. Вот так, должно быть, в старину долгими зимними вечерами в маленьких горенках при тусклом свете восковых свечей или лучин и проходили посиделки. Тепло и очень уютно, как в родном доме. Остывающий чайник на столе, добрые открытые лица, неспешный разговор как прогулка по шаткому мостику из настоящего в прошлое. Ну где сейчас еще услышишь про Шаровские поля, Хромой лог, Комаровский лес, Дунину лыву, Винный мост? Откуда появилась такая топонимика, помнят только эти люди. Вот они и есть самый настоящий клад старинной русской деревни с марийским названием Шурговаш.

Александр ГРАЧЕВ
Фото Сергея Токарева, Сергея Марцева