Воскресенская жизнь » Азбука легенд и преданий » Быль, похожая на небыль

Азбука легенд и преданий

Быль, похожая на небыль

Г - Громоотвод. Часть 1.

   На улицах Воскресенского уже висят красочные афиши с приглашением на премьеру, а в народном театре суета. Не тревожная. Другая. Так бывает, когда в гостеприимном доме ждут желанных гостей.
   Суета есть, – откровенно говорит режиссер Марина Белова, – потому что за все отвечаем и все делаем сами: подбираем реквизит, музыку, декорации...
   А еще потому, что эта пьеса особенная. Таких исторических спектаклей в провинциальных храмах Мельпомены ставится немного, потому и работа идет непросто. Казалось бы, вот он, готовый сценарий, учи роли, ставь мизансцены, но постановщики сразу поняли, что этого мало и что они должны как можно больше узнать о быте местных жителей начала прошлого века, о характерах воскресенских помещиков и купцов. А где это можно сделать? Только в музее. Мимо него никак не пройти. В особняке лесопромышленника Беляева и разворачивается основное действие спектакля.
   – Они копают! Изучают исторические документы, просят у нас консультации, – с нескрываемым уважением говорит директор Воскресенского краеведческого музея Ольга Махотина. – Хотят не просто сыграть, а проникнуть в ту жизнь как можно глубже и передать зрителям атмосферу столетней давности.
   Ну вот вроде нехитрое дело подобрать звуковое сопровождение спектакля. Чего только нет в интернете. Качай – не хочу. Но на премьере зрители смогут проникнуться всем настоящим. Для этого Марина Белова и Александр Путюнин тщательно записывали в помещичьем доме и колокольный звон воскресенского храма, и шелест листвы в беляевском парке, и даже скрип половиц. Не записали пока только натуральные звуки грома. То, без чего невозможно представить пьесу под названием «Громоотвод».
   Эту занимательную историю Владимир Иванович Виноградов рассказал своему внуку Сергею в 1973 году. Потом написал повесть и отправил ее в «Горьковскую правду». Неудивительно, что в главной партийной газете области не стали публиковать рассказ про врагов народа, к тому же очень интересных и даже обаятельных. Но предложили обратиться в местную газету. Неизвестно почему, но тогда Владимир Иванович в «Колхозную победу» свою рукопись не принес. Спустя много лет к ней вновь обратился его внук Сергей Седов.
   Нет смысла пересказывать комичную историю про то, как местные помещики решили не совсем праведным образом обогатиться. Они надумали снять с высокой трубы старого кирпичного завода очень ценную вещь. Что это за вещь, узнаем из исторической справки.
   В различных странах практика выработала неодинаковые типы громоотводов. Гей-Люссак по поручению французской академии наук составил инструкцию (Instruction sur les paratonnerres, 1823). Первоначально громоотводы делались из позолоченного железа, и употреблялись заостренные стержни до 9 м длиной; но так как острия ржавели и притуплялись, то верхнюю часть стержня стали делать из позолоченной латуни с коротким и острым платиновым наконечником.
   Главные герои пьесы, лесопромышленник Сергей Беляев и помещик Валерий Левашев, были люди весьма просвещенные, а тут рядом с Воскресенским у всех на виду никем не замеченные золото или платина! Ну разве не искушение?!
   Но легко сказать, трудно сделать.
   Снять платиновый стержень, который к тому же предусмотрительный заводчик Комин протянул не снаружи, а внутри трубы, вызвались два хитроумных паренька, братья Виноградовы. Одним из них и был Владимир Иванович – автор этой то ли правдивой истории, то ли замечательной легенды.
   Казалось бы, это легко проверить – кирпичный завод не иголка в стогу сена. Не затеряется. К тому же Владимир Иванович рассказывал, что находился он в якшихинских перелесках и его трубу хорошо было видно из воскресенской Левихи.
   – Дед говорил, что рядом с узкоколейной железной дорогой за Якшихой находился большой (до полугектара) участок почвы с красной глиной, – вспоминает Сергей Седов, – именно на том месте и стоял заводик.
   – Да, на берегах Швеи отмечались богатые залежи глины. Известно, что в округе люди занимались и гончарным ремеслом, и изготовлением кирпича. Мы предполагаем, что был здесь и кирпичный завод, – с осторожностью, как и полагается музейному работнику, говорит Ольга Николаевна, – но у нас нет документального подтверждения. Возможно, просто этот материал нам пока не открылся.
  Чтобы хоть немного приоткрыть завесу тайны, мы обратились к человеку, который знает про наши места больше, чем кто-либо из историков и краеведов. Ответ профессора, писателя, так сказать, гуру краеведения Николая Морохина обескуражил: про кирпичные заводы на севере Нижегородчины очень и очень мало сведений, а с узкоколейкой и вовсе беда – появилась она значительно позже революции, в то время, когда начинали строить Горьковский автомобильный завод. По словам Николая Владимировича, наша узкоколейка интересна тем, что довольно длинный участок на ней был монорельсовой дорогой. Любопытный факт!
   Тут можно было бы сделать вполне логичный вывод: если железной дороги сто лет назад в нашем крае не было, выходит, ошибался Владимир Иванович. Или запамятовал…
   Еще одно разочарование ждало в управлении сельского хозяйства, где нам любезно предложили посмотреть карту почв района. На этой старой карте отмечена даже узкоколейка, но глиняных почв за Якшихой в районе моста через Швею нет. Есть лишь небольшие участки с легкими суглинками. Да и то несколько поодаль. Тут можно было бы поставить точку и завершить поиск.
   И все-таки мы отправились по деревням Нахратовской сельской администрации разыскивать то, чего как будто бы и нет. Встречи с одним старожилом, другим, третьим. Никто и слыхом не слыхивал про завод Комина, что упоминается в пьесе. Все-таки сто лет – огромный срок. Но вот деревня Марьино. Знакомство с очень интересным человеком. И оно сразу же превратило жирную точку безрезультатности поисков в многоточие надежды.
   – Все верно, узкоколейку строили позже – в годы войны, – уверенно говорит Николай Петрович Козлов, он работал на этой дороге несколько лет, – а вот чугунка была еще до революции. Это знаю точно. Мне мать рассказывала. Ее отец, мой дед, был приказчиком у Левашева. Сразу же после революции Валерий Валерьевич собрал монатки и уехал из усадьбы...
   Чугунка, стало быть, чугунная железная дорога. По словам Николая Петровича, она пролегала со стороны Чихтина до берега Ветлуги. Получается, не ошибался Виноградов, когда рассказывал про агитационный локомотивчик, который по ней ходил.
   Еще одна встреча в Марьине с еще одним интересным человеком. Надежда Андреевна Маланова с улыбкой рассказывает, как ездила по монорельсовой дороге до Горького продавать клюкву:
   – Молодые были, ничего не боялись. Забирались наверх, а возы с лесом были высокие!
   И про кирпичное дело Надежда Андреевна знает не понаслышке. Был у них с мужем собственный кирпичный заводик. Ну как заводик – яма, в которой обжигали кирпич. На каждом «лапотнике» хозяин (так до сих пор в деревнях женщины называют своих мужей) ставил метку.
   У якшихинского заводчика А. Л. Комина тоже было личное клеймо. Вот что рассказывает об этом еще один герой пьесы, Петр Петрович Омельченко, полицейский пристав в Воскресенском, тот самый, про кого в тринадцатом году дети местного врача Виноградова кричали на улицах села: «Беляеву ‘‘ура’’, а Омельченко ни … !»
   Купец этот не наш, не нижегородский. Он вроде бы ярославский, а фамилия у него как-то на букву «К». Думаю, что и приезжал он сюда только раз, когда громоотвод устанавливали… Кирпич хороший делали, и на каждом буква «К».
   Действительно, сто лет – немалый срок. За такое время место, где когда-то стоял завод, могло порасти мелколесьем, а вся эта замечательная история – быльем. Но в том, что в Шамарихе – так раньше называли этот край – делали кирпич, лично я не сомневаюсь.
   Еще каких-то 10–15 лет назад там, на берегу Швеи любили отдыхать воскресенцы. Постоянно и мы отмечали День печати у разрушенного моста бывшей узкоколейки. И вот однажды наткнулись на кучу позеленевшего красного кирпича и ржавого железа. Тогда было непонятно, что это за странный мусор. Теперь все стало ясно.
   Именно про это место рассказывал Владимир Иванович. Найти бы его вновь. И тогда, может, удалось бы отыскать в этой куче обломков кирпич с буквой «К».
   Про личное клеймо на лапотных кирпичах мне хочется рассказать свою фамильную историю. Но об этом в следующем номере.

Александр ГРАЧЕВ
На фото С.Н. Беляев, В.В. Левашев,
Н.П. Козлов и Н.А. Маланова

Быль, похожая на небыль

Быль, похожая на небыль

Быль, похожая на небыль

 Быль, похожая на небыль

Быль, похожая на небыль

 

Теги

Похожие новости

Комменатрии к новости

Уважаемый посетитель, Вы зашли на сайт как незарегистрированный пользователь.
Мы рекомендуем Вам зарегистрироваться либо войти на сайт под своим именем.

Написать свой комментарий: