Азбука легенд и преданий

Широко раскрытыми глазами

На самом деле, спросит кто: «В чем же особенность Ветлуги?» – ответ не сразу найдешь: река как река. Может, она – в неброской и очень глубокой красоте. Может, в людях, которые здесь живут и тонко ее чувствуют. Так было и с Владимиром Киприяновым.

– Когда меня впервые командировали сюда после Чукотки, Камчатки, Таймыра, Командорских островов,  – вспоминает Владимир Михайлович,  – я думал, что тут, на Ветлуге, сдохну с тоски. А потом…

Когда Колумб открыл Америку…

Село Кажирово среди других прибрежных деревень отличается нерусским названием. Интересно, откуда оно?

– В этих краях жил черемисский князь Коджа Ералтем. Судя по всему, он был женат на княжне галичской, – рассказывает Киприянов.  – Когда Коджа принял христианство, он дал русским поселенцам земли и разрешил строиться. Вот откуда появилось и название села Кажирово – от слова «Коджа».

Имя княжны в начале прошлого века удалось узнать ветлужскому летописцу Дмитрию Дементьеву. Звали ее Луга. Освободившись из хлыновского плена, она потом утонула в реке под названием Энер. С той поры ее и переименовали: «веет» – по-марийски «женщина». Вместе получается «женщина Луга».

У Ветлуги очень много красивых легенд, но эта, пожалуй, самая достоверная

Сейчас Кажирово выглядит обреченной на заклание безжалостному времени вымирающей деревней. А между тем это древнейшее поселение на Ветлуге. Когда сюда привезли святого покровителя Поветлужья Варнаву, здесь уже была православная пустынь. Все как в одной современной шутке. Ее мне доводилось не раз слышать в Кировской области, на севере Поветлужья. Вот она: «Когда Колумб открыл Америку, вятские мужики там уже баню рубили!»

Но кроме шуток. Оказывается, еще задолго до Варнавы это место облюбовал Кий, пустынник новгородский, в монашестве Николай. А вслед за ним и священники с вятской земли.

– Раньше здесь был храм Николая Угодника. Первое из известий о нем – это 1240 год,  – поясняет Киприянов. – То есть пустынь здесь была. А потом, уже в ХV веке, через три года после появления Варнавы, сюда перевели монастырь с Белого моря.

Это довольно интересная история: много раз на него нападали шведы, разрушали почти до основания. Жаль в ней только одно: про Николо-Корельский мужской монастырь известно гораздо больше, чем про первый ветлужский монастырь.

– Я думал – елки-палки! – Северодвинск, далеко-то как! Едешь на машине, летишь на самолете, снова на машине,  – удивляется Владимир Михайлович.  – А на карту посмотрел – Северная Двина прямая, как струна. Зимой на санях этот путь – дальше по реке Юг, Вохме – монахи прошли влегкую.

Здесь, на высоком берегу Ветлуги, они надолго нашли свое пристанище. Еще до одной вехи в истории Руси.

Слушаешь Киприянова с широко открытыми от удивления глазами. Вот у кого совсем не праздный интерес к истории родного края!

– Половина русского народа не приняла новую веру, и началась трагедия раскола.  – Владимир Михайлович рассказывает, казалось бы, о знакомых из школьных учебников событиях и ненавязчиво, как фокусник из рукава, добавляет новые интересные факты:  – Кажировский монастырь семьдесят лет держал старую веру. Здесь спасались старообрядцы со всей Руси. Когда из Галича сюда пришли войска, они нашли около трехсот человек не приписанных к монастырю, беглых.

Обитель в Кажирове закрыли, раскольников и «гулящих людей» разогнали, а монахов сослали в Варнавину пустынь. Там очень ревностно выполняли указы царя и Питирима.

– Потом и Варнавинский монастырь разорят и сожгут, но уже во время разинского движения,  – рассказывает Владимир Михайлович.  – Предполагаю, в отместку за Кажирово…

Это не просто догадки увлеченного историей человека. Такие же предположения высказывал и замечательный ветлужский краевед Д. П. Дементьев. Вот его авторитетные доводы: «Вероятно, за это усердие к царю и жестокость к марийцам и pacкольникам Варнавинский монастырь и был сожжен». «Краткие исторические сведения о Кажировской пустыни».

О святых несвятых

Вернемся в день сегодняшний. Владимир Киприянов считает себя просто крестьянином. Все так и есть по сути – он закончил сельскохозяйственный институт. Но то, что его семья оказалась здесь, иначе как промыслом Смотрящего за всеми нами не назовешь.

– Почему вы решили остановиться именно в Кажирове?

– Промысел Божий…

– Даже так?

– Это я сейчас понимаю. Раньше не понимал. Из Москвы мы приехали сюда в 1993 году. Там как раз эта дрянь началась: перестройка и прочее, прочее. Я понял, что оттуда нужно уезжать, чтобы детей можно было воспитать русскими людьми, а не поколением, выбирающим «Пепси». Вот поэтому приехали сюда, завели хозяйство, корову, лошадь.

Детей Киприяновы вырастили достойными людьми. Сейчас помогают воспитывать внуков. А еще вместе с друзьями, односельчанами и Божией помощью возродили в Кажирове храм. От истоков Ветлуги это первая на пути нашей экспедиции восстановленная церковь.

Никольский храм очень светлый и теплый. Таких совсем немного. И что в нем сразу же бросается в глаза, так это икона с образом молодого человека в военной форме.

– Это Евгений Родионов. Он вместе с друзьями попал в плен к чеченцам,  – рассказывает Владимир Михайлович. – Боевики увидели крест на его груди, потребовали снять. Он не снял. Его полгода предавали мучениям, они это умеют делать…

История подвига простого русского парня, который отказался снимать с себя нательный крестик, в 1996 году потрясла всю страну. И эти слова человека, гордо смотревшего в глаза своему убийце: «Снимите вместе с головой» – еще долго звучали эхом в душах сердобольных людей, помогая открывать глаза на жестокую правду о той войне.

– У Жени день рождения 23 мая. В этот день под Бамутом ему отрезали голову.  – Киприянов на секунду замолкает. – Мама его очень долго искала. Квартиру продала, чтобы выкупить тело. Привезла. И на его могиле начали происходить чудеса. Правда, в церкви он еще не прославлен. Но в народе – слава Богу…

Церковь еще не признала Евгения святым, но кто осмелится упрекнуть смотрителя кажировского храма за эту икону? И чиновников от православия как будто бы тоже упрекнуть не в чем. Не принято это у нас. Мучеников на Руси всегда было много, святыми признают лишь некоторых.

Один из приделов храма в Кажирове освящен в честь Царственных мучеников, а снаружи его на стене нарисованы образы членов семьи Романовых, расстрелянных большевиками. К страстотерпцам отнесли их еще в 2000 году, но до сих пор в обществе не утихают споры: можно ли было причислять к лику святых кровавого Николашку, повинного в массовом расстреле мирных граждан на Ходынке, потом трусливо отрекшегося от власти и предавшего свой народ?

Дети Романовых – да, невинно убиенные, но сколько малолетних и сейчас пропадает безвестно – на органы или в рабство, гибнет от рук насильников. Разве они не мученики?

В истории есть много страниц, сшитых грубыми, неприглядными нитками. Похоже, столь поспешной канонизацией сама Церковь хотела избавиться от своего же давнего греха – еще до революции Святейший синод отрекся от помазанника Божьего.

По-моему, правильнее было бы освящать такие приделы просто в честь всех мучеников, вроде Жени Родионова.

В истории Кажировского монастыря их немало. Один из самых известных – «первейший боярин» на Руси Иван Мстиславский. Это его Борис Годунов насильственно постриг в монахи и отправил в Кажирово. Здесь же он был задушен своим надзирателем.

С этим именем иногда связывают и название села.

По преданию, во время следствия галичский воевода грозно спрашивал черемисов: «Кажи ров!» То есть показывай ров, где скрыто тело убитого Мстиславского.

А вот имена других кажировских святых-несвятых убиенных монахов Матфея, Парфения, Михаила кто вспомнит сейчас?

Никто.

Лишь немногие старожилы здешних мест назовут имя одного из устроителей монастыря и его настоятеля Сергия Князева. Рассказывают, прямо во время службы ушкуйники напали на монастырь, разграбили его, а самого Сергия убили.

– Еще при жизни это был святой человек. Его очень уважали и похоронили здесь, построили на могиле часовню, а его окрававленные ризы в часовне висели еще до тридцатых годов,  – рассказывает Владимир Михайлович.

– Около пятидесяти лет назад рабочие совхоза стали копать фундамент для дома и наткнулись на большой кирпичный склеп. Заглянули туда – а там гроб, его крышка к стене приставлена, а в гробу с крестом в руках лежит монах. Как живой. О чем это говорит? Святые мощи

О промысле Божием

Кажется, вся кажировская земля насквозь проникнута как святостью, так и глубокой исторической связью прошлого с настоящим. Она год от года ветшает. Представьте себе, как выглядел монастырь в середине ХVIII века: он был обнесен высокой надежной стеной, за ней – три (!) деревянные церкви и кельи для монахов. Владения монастыря простирались ни много ни мало на сто верст вверх и вниз по Ветлуге! А что осталось от монастыря теперь? Пусть восстановленный, но невыразимо одинокий храм, в котором все меньше и меньше прихожан, где лишь время от времени проводятся службы. И если бы не промысел Божий, уготованный Владимиру Киприянову, эпилог судьбы храма, а вместе с ним и его многовековой истории был бы уже предсказуем. Это раньше «Кажиров монастырь пользовался особенным вниманием как от царя, так и от патриарха за перенесенные монастырем бедствия». Сколько раз его пытались разорить и луговые черемисы, и татары, и поляки. Он возрождался вновь и вновь. Как бы и сейчас сохранить это все для потомков.

Время от времени Киприянов сетует: «Не получается, сил уже не хватает» – но все равно продолжает нести свой нелегкий крест. А что поделаешь – Он же нам непосильной ноши не дает.

Вместе с Киприяновым от Никольского храма мы идем на Ветлугу к месту стоянки нашего парусника. На минуту Владимир Михайлович задерживается у березовой аллеи.

– Говорят, что здесь в старину был деревянный храм. И вот на месте алтаря, как будто из одного корня, выросли восемь берез – мощнейшая энергетика! – рассказывает он. – Когда я решил поставить в этом месте крест, лопата вошла как по маслу. Но потом привез двенадцать кустов розы, думаю, посажу вокруг. Копал двенадцать ям – ни одной не выкопал. То есть мне дали понять…

– Что это лишнее?

– Да, именно так!

Не в этом ли сама суть нашей жизни: настоящую красоту не надо приукрашивать. Владимир Киприянов человек по роду занятий и складу характера странствующий. Он немало повидал на своем жизненном пути и хорошо об этом знает. 

– Северная экзотика выглядит красиво. Но она не трогает. А вот тут на Ветлуге особо и глазу зацепиться не за что. Но когда впервые сюда попадаешь, смотришь широко раскрытыми глазами, дышишь широко раскрытым ртом и не можешь надышаться этим воздухом.

С тех пор, когда мы надумали уезжать из Москвы, решили, что только сюда, потому что лучше края на белом свете, по крайней мере в России, я не видел. Ну а если в России, значит и во всем мире такого нет!

Александр ГРАЧЕВ

Фото автора и Сергея Токарева

«С этого времени к добродетельному Кодже-Ералтем, названному при Св. Крещении Елеазаром, явился наплыв народа из Вятской, Новгородской и Галичской земли, который уходил отсюда, не имея в своем месте спокойствия от междоусобных войн и от иноплеменников, был принимаем Коджею и населял побережья реки Ветлуги, устраивая новые поселения».

«Краткие исторические сведения о Кажировской пустыни»

(составлены членом Костромской архивной комиссии Д. П. Дементьевым)

Сюжет об экспедиции можно посмотреть в «Живой газете» на нашем сайте www.воскресенская-жизнь.рф