Азбука легенд и преданий

По следам незабытой экспедици. Вторая часть

На речном пути нашей небольшой лодки-парусника новые старые деревни и села Костромской области. И на этом новом пути не покидало прежнее ощущение, что шаг за шагом мы идем по следам экспедиции конца прошлого века.

Впереди еще одно старинное село – Михайловица. И снова встречи с людьми, которые хорошо знают об экспедициях столичных фольклористов под руководством Аллы Кулагиной.

Достопримечательности Михайловицы

Жители села Ирина и Александр Беляевы и сами живо интересуются историей родного края, собирают фотографии, книги и газеты с рассказами о Михайловице и ее жителях.

– Места у нас особенные,  – рассказывает Ирина Алексеевна,  – здесь недалеко от села течет святой ключик. Люди приезжают со всякими хворями. Говорят, помогает.

– Там воды наберешь – полгода-год стоять будет, не испортится: видать, серебра в ней очень много,  – продолжает разговор Александр Михайлович.  – Тут раньше самолеты и вертолеты пролетали, так над этим местом у них приборы отказывали!

На первый взгляд, главной достопримечательностью Михайловицы кажется обновленный понтонный мост через реку. Первый такой на Ветлуге от истоков и теперь уже единственный. Раньше разводные мосты были почти в каждом районе. Сейчас реку перегородили монументальными железобетонными сооружениями. На Ветлуге их несколько. И только один понтонный. Нам повезло, успели провести парусник у самого берега – строители в это время как раз подгоняли с помощью крана и катера последнее звено в длинную непотопляемую цепь.

Запоминающаяся картинка, и мы в один голос восторгаемся:

 – Хороший у вас получился мост!

– Ага, точно – на букву «х»,  – бранится загорелый работяга в тельняшке, для образности добавляя еще пару кудреватых фраз:  – Вот раньше были понтоны так понтоны, а сейчас…

Раньше… Раньше и село называлось Архангельским. А достопримечательностью его была церковь в честь святого Архистратига Михаила. Четверть века назад ученые из Москвы не могли обойти ее вниманием еще и потому, что с храмом связаны предания про таинственный подземный ход и баснословные сокровища.

Долгожителей в селе почти уже не осталось. Мало кто вспомнит старинные легенды и предания. И Александр Михайлович везет нас на другой конец села на самом надежном трехколесном советском мотоцикле с коляской. И не беда, что под колесами вертлявый песок, мы мчимся вперед – только пыль столбом!

Как молитвой тушат пожар

Когда-то здесь самым красивым местом была усадьба. И не только в Михайловице. Помещичьих усадеб на Ветлуге почти не осталось. Что имеем, не храним… Вот и усадьбу приказчика Ефремова разобрали до кирпичика еще в 60-е годы.

Но название «усадьба» в народе осталось.

Здесь на окраине Михайловицы и живет Маргарита Николаевна Хороброва. В молодости она была первая в округе красавица и артистка.

– По Ветлуге по реке

Ходят пароходики,

Незаметно пролетают

Молодые годики, –

негромким, надтреснутым от долгой жизни голосом поет Маргарита Николаевна старинную частушку про саму себя. – Лучше места я нигде не видела, здесь раньше мы купались, плавали на лодках, катались на пароходах и катерах,  – со светлой грустью вспоминает она.  – Ветлуга для меня – это все: и детство, и юность, и старость.

Долгое время Маргарита Николаевна работала заведующей клубом. Одно время сельский очаг культуры размещался в церкви. Там буквально на алтаре молодежь и пела, и плясала. А Рита Хороброва в клубе хороводила. Но когда случилась самая страшная в истории Михайловицы трагедия, проявилось совсем другое предназначение Маргариты Николаевны.

Двое суток горела усадьба. Огонь тушили и пожарные, и лесники, и местные жители. Даже с вертолета поливали водой, но пламя все не унималось.

– Люди уже умайкались (устали. – Прим. авт.), спасая свое имущество и животину, а пламя больше и больше. Как сейчас помню: стоит возле обгоревшей изгороди парень и с отчаянием говорит: «Неужели нет путного человека, чтобы знал молитву?» У меня мороз по коже – так я же знаю! Ну и пошла вокруг домов. Читаю молитву снова и снова, всякий раз заканчивая словами: «Иди, огонь, на реку! Иди!»

Меня саму тогда это удивило: вдруг видим – прямо на глазах дым поворачивается, поворачивается в сторону Ветлуги. Все оставшиеся дома уцелели!

Вот такая поучительная история! Понятно, что огненную стихию успокоила не только воля Божья, а еще и самоотверженные спасатели, но факт остается фактом: Хороброва знает очень много молитв, как церковных, так и народных.

И про михайловицкий храм лучше Маргариты Николаевны здесь тоже никто не расскажет: она и сама в детстве искала подземелье в церкви.

– Я же тогда была очень любопытная! – вспоминает Хороброва, и веселые искорки в ее глазах начинают загораться сами собой. – Детьми мы там бегали, лазили повсюду, хотели найти клад. Да только ничего не нашли…

Страшилки церковных развалин

По дороге назад Александр Михайлович проводит для нас небольшую экскурсию на колесах. Двадцать лет назад он был здесь сельским главой и хорошо знает, о чем говорит. Вернее, не говорит, а почти кричит, стараясь пересилить громкие децибелы рокота «Урала»:

 – Вот тут был леспромхоз, тут – контора, тут – больница, детский сад, школа, хороший спортзал, я там с ребятишками занимался борьбой, были магазины, аптека.

Были… Были-и-и – эти слова смешиваются с густой пылью из-под колес и уносятся встречным ветром куда-то далеко назад…

Дом Михалыча как раз напротив храма. И все, что с ним происходит, – на глазах у Беляева.

– Как-то раз на 9 Мая собрались у памятника школьники, – вспоминает Александр Михайлович, – и вдруг прямо на виду у всех рухнула стена церкви. Чудом никого не задело.

Наверно, потому сейчас кладоискателей в Михайловице уже не встретишь – начинать раскопки среди руин небезопасно. А еще чернокопателей не могут не останавливать жуткие истории про трагические судьбы разрушителей церкви.

– Не знаю, по чьей команде пригнали трактора, прицепили тросы к стенам – хотели их уронить, – рассказывает Вячеслав Хрусталев, житель Михайловицы, – натянули, и вдруг один трос порвался, и его конец прилетел в голову тракториста – сразу же насмерть.

Как и другие сельские ребятишки, Слава в детстве, наверно, тоже мечтал о сокровищах, но лишь спустя много лет ему посчастливилось найти – нет, не клад, но все-таки довольно ценную старинную вещицу из керамики.

– Я копал картошку в огороде и увидел в земле глиняную пластинку. На ней с обеих сторон была шумерская клинопись.

Поинтересовался – шумеры жили за четыре тысячи лет до нашей эры.

Как эта керамика оказалась здесь? Где Ирак и где Ветлуга?

Я не вру, я в своем уме,  – уверяет Вячеслав Анатольевич. А мы и не сомневаемся: что тут скажешь – удивительное рядом! Не верите? Сейчас я постараюсь убедить вас в этом еще раз.

Удивительное – рядом!

В Михайловице в полусотне метров от храма стоит обыкновенный памятник необыкновенному человеку. На нем надпись: «Здесь покоится Ксения – Украсительница храмов». Не нужно путать с блаженной Ксенией Петербургской. Судьбы двух странниц (имя Ксения означает странница) схожи только в одном. И у той и у другой резкий перелом в жизни произошел из-за… мужа. Ксения Петербургская безумно любила своего супруга, после его смерти и стала юродивой.

Судьба Ксении – Украсительницы храмов не менее трагическая. Судя по всему, это была невероятно красивая женщина. Вот что можно узнать о ней в книге «Жизнеописания отечественных подвижников благочестия XVIII и XIX вв.».

«По возвращении от святынь (Соловецкого монастыря. – Прим. авт.) целомудренную Ксению ожидали житейские бури. По указанию помещика она была вынуждена вступить в брак. Оплакав на первом году своего замужества преждевременную потерю родителей, сирота подверглась домогательствам свекра. Ксения обратилась с жалобой к помещику, который из сострадания взял ее с мужем к себе в дворню. Вскоре муж Ксении скончался, и теперь к молодой вдове воспылал страстью ее хозяин. Не найдя отклика с ее стороны, озлобленный помещик продал крепостную крестьянку своему соседу. Новый владелец тотчас соблазнился цветущей молодостью Ксении, но и его настойчивые ухаживания она отвергла, и, задетый за живое, излил он на нее весь свой гнев. И тогда Ксения решила бежать».

Газета «Эском»

Так Ксения встала на свой благочестивый путь. Долгих 60 лет она собирала деньги для храмов, обеспечила около 100 церквей необходимой утварью.

– Я слышал, что она собирала подаяния на серебряный сосуд для церкви, – рассказывает житель Михайловицы Вячеслав Хрусталев. – Верующие люди ее почитали издавна.

Ксению – Украсительницу храмов можно было бы называть и вологодской, и архангельской, и галичской: она повсюду помогала облагораживать небольшие часовни и церкви. А можно и ветлужской – именно село Михайловица выбрала странница Ксения для последних дней и лет своей долгой и трудной жизни.

Удивительное – рядом! Скромные полевые цветы на могилу еще одной непризнанной святой, и в путь.

Как поздороваться за руку с Богом?

Ниже по течению Ветлуги поселения не сказать что вымершие, хотя даже посреди лета на их улицах ни души. Шарьинские деревни Старошагское и Прудовка располагаются неподалеку друг от друга. Одна уже почти совсем дачная, в другой живут те, кто здесь родился, вырос и никогда и ни за что не променяет родные места на какие-то иные.

Еще одна встреча с коренными ветлужанами, и с первых же минут знакомства звучит хорошо известное имя. Валентина Павловна Зайцева выносит из дома пожелтевшие газеты, фотографии, афиши и переспрашивает:

– У вас экспедиция? Тогда вы, наверно, знаете, кто такая Кулагина.

В ее руках хорошо знакомые книги в мягком переплете из той же серии «Ветлужская сторона».

Как же повезло нашему благословенному краю, что не один раз на Ветлугу и на Светлояр приезжала Алла Васильевна Кулагина и ее коллеги- фольклористы из Москвы, чтобы ухватить ускользающее в небыль прошлое деревянной Руси и бережно передать его нам

Валентина Павловна хорошо знает про экспедицию Кулагиной и понимает ценность ее работы – еще вчера она была библиотекарем и артисткой в местном фольклорном ансамбле. В его составе она объездила с концертами почти всю Костромскую область!

В общем, нам несказанно везло – почти в каждой деревне встречались люди, которые могли рассказать о той незабываемой экспедиции.

Идти по проторенной дороге всегда намного легче. В нашей экспедиции не хватало лишь одного – хоть немного походного экстрима. Его мы и решили устроить сами себе, отправившись в ночной рейд по Ветлуге. Где-то впереди коварные коряги, невидимые топляки и долгие часы напряженного ожидания таинственной неизвестности.

Идти на паруснике почти в сплошной темноте, разрывая высокой мачтой серо-голубую пелену прохладного ветлужского тумана, – это и немного жутковато, и в то же время ужасно романтично.

– Больше всего мне запомнился ночной переход, – делится впечатлениями участник нашей экспедиции Дмитрий Фомин. – Это же волшебное зрелище, когда серебристые облака озаряют весь северный горизонт!

Дмитрий – керамист и гончар, немного философ и путешественник. Отправиться в путешествие для него – это все равно что с Богом за руку поздороваться. Фомин побывал в разных уголках России от Камчатки до Калининграда. Но деревня Прудовка Воскресенского района на его жизненном маршруте означает немного больше, чем многие другие города и веси: здесь берут начало корни его рода-племени. Может, потому и к Ветлуге у Фомина особое отношение : «Света облаков, луны и звезд было вполне достаточно, чтобы идти по ночной реке. Все выглядело как на картинах малых голландцев – фэнтези в классицизме!»

Эта невероятно красивая тревожно-восторженная ночь закончится с приходом рассвета, когда наш маленький кораблик пристанет у деревни с символичным названием Кораблиха. Дальше его поведут другие туристы. А у нас от этого похода останутся незабываемые впечатления!

Александр ГРАЧЕВ

Фото автора и Сергея Токарева

Сюжеты об экспедиции можно посмотреть в «Живой газете» на нашем сайте www.воскресенская-жизнь.рф