Азбука легенд и преданий

Ветлужский "Декамерон"

Сегодня на пути следования экспедиции «Вся Ветлуга – 2020» мы устроим небольшой «привал». Нет романтичнее времени и места, чем теплая июльская ночь на крутой слуде возле костра.

Наша экспедиция все ближе и ближе к границе с родной Нижегородской областью. Места здесь не просто красивые. Судя по названиям деревень и сел – Макарьевское, Рождественское, Троицкое, Спасское – святые места. А сколько здесь народных легенд, преданий и былин! Они порой не менее интересные, чем иные библейские писания. Ну и к святости там тоже свое опосредованное отношение… Пока звонко потрескивают еловые дрова под черномазым котелком, я перескажу вам несколько поучительных ветлужских легенд.

Первая про Святого Николая и мужика. Этот старик разбивал на дороге щебень. (Похоже, на екатерининском тракте, что пролегал вдоль Ветлуги и был вымощен булыжником и камнем – Прим. автора). Доброй души был мужик, что ни заработает – несет в кабак, сам пропьет и других угостит. Однажды он напоил даже святого Николая Угодника! Да так хорошо угодил Угоднику, что тот (с похмелья или нет, в легенде не сказано – авт.) пошел к Иисусу Христу замолвить за мужика словечко – «нельзя ли ему богасьва дать?» Иисус отвечает: дескать, не в моей это компетенции, иди выше. Не успокоился Николай Угодник – помимо всякой небесной канцелярии – прямиком к самому Господу, все рассказал как есть. В общем, убедил Смотрящего за всем православным и неправославным людом.

И вот как-то стал мужик снова колоть камень на дороге, глядит – а это золото!

Разбогател счастливчик, стал торговать. Да только от этого «богасьва» что-то помешалось у него в голове. Зазнался старик, уже нищих и на порог не пускает, не то что чарку-другую поднести. Узнал об этом Господь, позвал к себе Угодника, велит держать ответ за своего протеже.

Отправился Николай под видом калики-перехожего к своему собутыльнику, да только тот прогнал его со двора. Ни с чем воротился Угодник к Господу, а потом еще три года отмаливал грехи своей хмельной протекции. А что же было с тем мужиком? Как-то буря разбила его корабли и весь товар утонул. Не знаю, бывали когда-нибудь на Ветлуге бури, но по весне в половодье не один пароход пошел ко дну и не один купец разорился в одночасье. Обеднял богач и снова стал щебень колоть.

Не напоминает ли вам легенда про Николая Угодника и мужика всем известную пушкинскую «Сказку о рыбаке и рыбке»? Это, конечно же, ложь, но в ней намек. Времена меняются, а нравы те же.

Сколько в нашей сегодняшней жизни примеров, когда кто-то чуть поднялся над остальными, разбогател, а уже от своих односельчан, друзей и даже близких – нищебродов – морду, как черт от ладана, воротит? Ничему народная мудрость не учит.

Если кто-то из читателей принял эту легенду за богохульство, перелистните газетную страницу, дальше будет совсем круто. Дальше – еще одна поветлужская легенда про девушку-плотника.

Как-то решила купеческая семья – муж с женой и сыном – отправиться на чужбину. Домовничать оставили красавицу-дочь. А чтобы совсем сердце успокоить, нашли девушке попечителя – местного священника. Тут-то грех и случился. Задумал батюшка молодую домовницу соблазнить – то платочек, то колечко с камушком принесет. А она и бровью не ведет. И тогда по совету своей матери приказывает попик девушке истопить баню. Вроде как пойдет она туда мыться, так и он пусть следом за ней: «Девица не устоит и от стыда дастся». Ну вот чем вам не ветлужский «Декамерон»? С той лишь разницей, что у Боккаччо блудливые герои – католические священники, а у нас свои – доморощенные, православные. Короче говоря, все сделал попик, как советовала его матушка-попадейка, зашел в баню к обнаженной девушке. Да только та не оробела, взяла ковшик с кипятком и плеснула. Жаль, что в бесстыжее лицо, а не на причинное место. Далее по повествованию жестоко мстил сластолюбивец в рясе непокорной девушке, чуть не сгубил ее, но у этой истории счастливый конец. Когда вернулись родители, неузнанная никем девушка-плотник на виду у всех выпорола плетью своего обидчика, тот со стыда сам себя и заколол.

А вот еще один пересказ совсем уже невероятной для наших мест легенды про грех и покаяние. Нашел какой-то ветлужский парень клад, заклятый на того, кто сделает наперед грех с родной матерью, сестрой и кумой. Его алчная родная мамочка, недолго думая, напоила сына вусмерть и тот согрешил со всеми троими.

И все бы хорошо, да только совесть совсем замучила бедолагу, и отправился он в лес к скитнику. Тот велел ему свалить толстую березу, разрубить ее на три части, поджечь эти бревна, а потом поливать головешки до тех пор, пока не прорастут. Стал молодой грешник их поливать, долго ли коротко поливал, две проросли – грех с матерью и сестрой замолил, третья – нет. И тогда отпустил старец парня в село, уже там свой последний грех замаливать. Пришел тот как-то раз ночью к часовне. А там лежала покойница-девка.

Эта поветлужская легенда в своем прологе чем-то похожа на сюжет гоголевского «Вия», но дальше – просто жесть! Николай Васильевич такого не то что описать, придумать бы, наверно, не смог. Девку эту при жизни любил другой парень. И вот прокрался он ночью в часовню и говорит: «Живая ты со мной не хотела согрешить, так я теперь с тобой согрешу». И сделал свое мерзкое дело. Все это видел наш кающийся грешник и подумал: не годится, чтобы ее так похоронили, еще большее окаянство будет. Взял и обмыл ее. На другой день решил он проведать третью головешку, а та позеленела – последний грех простил ему бог. И вскоре тот парень умер.

Вот он, как есть – готовый сценарий эротического триллера, тут тебе и инцест, и некрофилия. И ведь не где-нибудь в бесполой Гейропе, а у нас на Ветлуге.

Но чтобы читатели не занесли меня в число отъявленных еретиков, в качестве эпилога хочу предложить вашему вниманию еще одну поучительную сказку. Как-то утром проспал один монах, поторопился и, не благословясь, стал наливать воду, чтобы умыться. Увидел это нечистый – прыг в умывальник и затаился там. Монах заметил черта, взял и преградил умывальник крестом. Запросил нечистый выпустить его.

А монах говорит: «Свози меня в Иерусалим, чтобы к заутрене вернуться в монастырь, тогда сниму крест»

В общем, в ночь и полетели. Как кузнец Вакула в Москву за черевичками, так и наш монах с крестом да с умывальником за просвиркой. Чем же закончились «Вечера на хуторе близ… Ветлуги»? То ли не шибко торопился мелкий ветлужский бес, то ли просвирка тяжеловатой оказалась, но не успели путешественники вернуться до заутрени. Спрашивают монаха: «Почему появился только к обедне?» Тот отвечает, как на духу: «В Иерусалиме был» – и просвирку показывает. Не поверили друзья-келейники тому монаху. А тут еще черт решил отомстить, обратился девкой, выхаживает у кельи, то бусы, то ленту на окошко подкинет. Заметили это монахи и решили изгнать брата из святого места. Заплакал он, но делать нечего – пошел к реке. Отвалил камень от берега, встал на него и … поплыл. Вот только тогда и уверовала вся братия в его невинность и святость, стали просить его вернуться…

Эти и другие такие же интересные легенды записаны со слов старожилов сто лет назад в верхнем Поветлужье учеными-краеведами. В 1923 году фольклористу Александру Александровичу Ширскому даже удалось их опубликовать. Его бесценное издание так и называется «Из легенд Ветлужского края». Мне оставалось только пересказать их, как делали это в далекую старину ветлугаи на заготовке леса в зимницах, или во время сплава белян и сойм. Все тише и тише потрескивают угольки постепенно засыпающего костра. Пора и нам в палатку, на покой, завтра снова в поход за новыми впечатлениями уже на родной Нижегородчине.

Александр ГРАЧЕВ

Фото Дмитрия Фомина

Рисунки Варвары Саркисовой

Эти и другие такие же интересные легенды записаны со слов старожилов сто лет назад в верхнем Поветлужьи учеными краеведами. В 1923 году фольклористу Александру Александровичу Ширскому даже удалось их опубликовать. Его бесценное издание так и называется «Из легенд Ветлужского края».