Азбука легенд и преданий

В столице ветлужского княжества

Сегодня мы завершаем рассказ о достопримечательностях соседнего Краснобаковского района.

Речной путь по нему прошли два экипажа экспедиции «Вся Ветлуга: от истоков до устья». И очень многое для себя почерпнули.

Как «Севрюга» открыла второй фронт

Краснобаковский район издавна славился судостроительных дел мастеровыми людьми. Спускали на воду здесь и маленькие лодки – плоскодонки и большие двухпалубные корабли. Старшее поколение, без сомнения, помнит одну из лучших довоенных советских кинокомедий «Волга-Волга». Помнит крылатые фразы, вроде этой: «Я на Волге все мели знаю. Вот первая». Помнит его немного наивные и задорные песни. Режиссер фильма Григорий Александров рассказывал, как в 1942 году Сталин подарил президенту США копию этой музыкальной комедии. Рузвельт посмотрел киноленту и не понял, почему Сталин прислал именно ее. Тогда он попросил перевести слова песен. И когда услышал перевод, посвященный пароходу «Севрюга»:

«Америка России подарила пароход:

С носа пар, колеса сзади,

И ужасно, и ужасно,

И ужасно тихий ход»,

воскликнул: «Вот теперь понятно! Сталин упрекает нас за тихий ход, за то, что мы до сих пор не открыли второй фронт».

Вот так «Севрюга» помогла в Великой Отечественной войне. Но строилась она отнюдь не в Америке, а в соседнем районе. В Краснобаковском музее хранятся макет и уникальная фотография легендарного парохода, построенного специально для фильма. А сейчас она еще и как убедительное доказательство того, что уже и представить невозможно – у нас на Ветлуге строили корабли!

В дополнение к редкому фотоснимку совсем недавно там появилась новая экспозиция, посвященная речному флоту. После экспедиции «Вся Ветлуга: от истоков до устья» участник пяти ее этапов научный сотрудник музея Олег Костров съездил в Ветлужский район, выпросил у последнего мастера-лодочника старую долбленку. Она, как в стихах Николая Рубцова, догнивала, но не на речной мели, а в огороде у заброшенного дома. И перевез ее в Баки. Теперь эта экспозиция постоянно пополняется.

Когда мы ее впервые увидели в музее, искренне порадовались за соседей – какие же они молодцы! И огорчились за свой район. Уже есть что-то подобное в музее Шарьи, самого крупного города на Ветлуге. Еще пара речных экспонатов на Варнавинском угоре – и все, что там выставлено, можно смело называть музеем под открытым небом. А у нас пока только одни разговоры.

Господа хорошие от культуры и туризма, может, пора уже переходить от слов к делу?

Если где-то и должен появиться настоящий музей речников, так именно у нас в Воскресенском. Сколько наших земляков связали свою жизнь с Ветлугой, сколько физических и духовных сил отдано реке! Все это не должно кануть в Лету.

Про «Жуков» и Стрекозу

Самое загадочное на баковской земле – собственно, название районного центра. Каких только пояснений не придумывали слову «Баки». Убедительных, по сути, ни одного. А совсем недавно по чьей-то странной воле и само слово «Баки» стали произносить с ударением на вторую гласную. Не одно поколение, не два и не три называли поселок «Бáки» и вдруг – нá тебе – неправильно вы говорили, старики. Надо вот так!

– Начало резать слух? – переспрашивает главный библиотекарь отдела краеведения и периодики Краснобаковской центральной библиотеки Александр Новохацкий, и утвердительно кивает. – Как быстро все поменялось…

Николай Галактионович Тумаков – один из самых уважаемых в Поветлужье краеведов, автор наиболее распространенной версии происхождения слова «Баки» считал, что прародительница поселка – старинная деревня – появилась на границе или на боку помещичьих и монастырских земель. Оттуда и пошло ее название. Но есть же всем известная Боковая, лишь в тридцати верстах от Баков. Деревня также существует не одну сотню лет и безо всякого коверкания слова.

– На самом деле версий очень много, – говорит Александр Владимирович. – Последняя, о которой я слышал, про рыбку, она плавала здесь в маленьких речках и в Ветлуге.

Одно из пояснений дал и наш земляк Н. В. Плеханов. Двадцать лет назад Николай Васильевич связал его с названием стрекозы, которая водилась в оврагах на границе двух районов. Но именовать стрекозой свой поселок соседи не захотели. А почему бы и нет? Самая популярная сейчас деревня в России – Жуки. Сериал с таким же названием периодически идет на суперпопулярном молодежном телеканале. И не беда, что его создатели написали смешной и глуповатый сценарий (в комедиях одного без другого не бывает), но не злобный по отношению к провинции и проживающим там людям. А как еще поколение, лишенное деревенских корней, узнает, через какие места осеменяют и ректалят коров, и вообще как живет село, где нет интернета, газа и нормальных дорог? Не так ли, как в тех самых местах? Но на центральных каналах, где россиян дурачат почем зря, об этом не расскажут и не покажут.

Княжество «драчливого ветлугая»

Своей стрекозой Николай Васильевич ничуть не обижал соседей. Более того, Плеханов был твердо убежден, что столица княжества Никиты Байбороды находилась здесь и нигде в другом месте. Не в Варнавине, теперешней столице Поветлужья, ни в еще одном уездном городе Ветлуге, который тогда даже и Шулепниковым (прежнее название деревни) не звался. По мнению Плеханова Баки и облюбовал «драчливый ветлугай» для своего проживания.

«Место здесь высокое, и владений серединка. Храм Божий, красавец, на берегу… Сомнений больше нет»,  – заключает Плеханов.  – «Именно здесь стоял княжеский двор!»

«Сказочник», – усмехнутся сегодняшние историки и краеведы.  – «Если верить Плеханову, то окрестные деревни Богатыриха и Лучкино названы в честь богатырей и лучников Никиты Ивановича, которые там жили, а раз так, то получается, и Баки – столица княжества». Да, Николай Васильевич нередко вместо фактов использовал предположения.

– Если бы это была правда, честно говоря, я бы только радовался! – с улыбкой говорит Александр Новохацкий. – Но это было очень маленькое поселение. И деревянный храм у нас появился намного позднее.

Слишком много разных «но», чтобы с легкостью развеять все предположения воскресенского краеведа. Не будем упрекать в этом Плеханова – он не знал и не мог знать об исторических сведениях, которые откроются двумя десятилетиями позже доктору филологических наук, профессору Н. В. Морохину, что наиболее известный правитель Поветлужья Никита Байборода (он же Ош Пондаш) родился в очень и очень далеком 1303 году и умер во время эпидемии ХIV века, когда Баков и в помине не было.

Весь этот рассказ Николая Васильевича выглядел бы красивой сказкой, если бы не самая первая дата в истории нашего края – 1147 год, когда владимирский князь Андрей Боголюбский разорил на Ветлуге целый ряд городов. И первым из них упоминается Бакш. Понятно, что городами тогда считались даже небольшие укрепленные поселения. Но название-то какое! По-моему, оно куда ближе к нынешнему, чем все боковины, рыбы и стрекозы.

Вероятно, поэтому к началу ХVII века деревня Баки была уже самой крупной из всех селений Лапшангской волости. Эти сведения подтверждает и Михаил Балдин, еще один авторитетный и очень уважаемый в Поветлужье краевед. И хотя Михаил Алексеевич проживал в Красных Баках, его можно было считать в равной степени внештатным сотрудником и краснобаковской, и воскресенской газет. А вот как рассуждал Балдин о топономической загадке княжеской столицы:

«Возможно, до русской деревни Баки на этом месте было марийское поселение или урочище под названием Бахля, от которого и построенная деревня стала называться Баки. Краевед Н. Г. Тумаков считал, что эта деревня возникла на границе… На самом деле, никакой границы здесь не было. А вот от Бахли, Бакли – вполне возможно. Нужно исследовать"

Ищите да обрящете

Нужно исследовать. На севере Нижегородчины специалистов в области топонимики днем с огнем не сыщешь. А тут еще и марийская тема. Но не зря говорят: ищите да обрящете. Тамара Петунина, бывший главный редактор Шарангской газеты несколько лет занимается краеведением, а также исследованием марийских топонимов. К ней мы и обратились за помощью. И вот какое любопытное сообщение в ответ прислала Тамара Васильевна.

«Исхожу из того, что поселение Баки существовало задолго до того, как оно впервые было упомянуто в документах. Возможно, уже существовало во второй половине или в конце первого тысячелетия. И населяли его еще до марийцев какие-то неизвестные племена с непонятными до сих пор науке языками.

Что они имели ввиду под понятием ‘‘БАКИ’’? Вовсе не современное значение слова, так как в то время не было в обиходе такого предмета в быту.

Можно предположить, что позднее на рассматриваемую территорию пришли представители народности меря.

За тысячу лет существования поселения огласовка (произношение) названия его менялась, надо думать, неоднократно.

Может быть, оно (поселение) было центром сбора дани и в нем проживали БЕКИ (множественное число от слова бек). Рядом же были марийские поселения, Якшариха, например. Были и другие.

Поселение могло быть названо по чьему-то имени (основатель рода, старейшина, известный чем-то человек). И вот здесь обращаюсь к марийским личным (дохристианским) именам, которые могли быть заимствованными из тюркских и других языков. В них присутствуют корни ‘‘баг’’, ‘‘бак’’, ‘‘вак’’, ‘‘паг’’ и другие, которые имеют разные значения, но почти одинаковый смысл: люди жили в не очень крупном поселении, но существующем постоянно, то есть имеющем долгую историю, являющемся центром связи с родственными кланами, расположенными в разных княжествах, по разные стороны границы, коей была река Ветлуга…»

Что тут еще добавить? Да, нужно исследовать. Это задача серьезных ученых, а не мимолетных дилетантов – странников, вроде нас. Загадке слова «Баки» пока оставаться загадкой. Всему свое время. А нам нужно идти вперед. Что-то мы подотстали от нашей лодки-парусника, которая уже в Воскресенском районе. Пора догонять.

«Не отсюда ли ветлужский князь Никита Байборода чинил набеги на земли московские?» Павел Мельников-Печерский. «В лесах»

На фото Олег Костров, научный сотрудник Краснобаковского музея об экспозиции «Лодки Поветлужья»,

– Мне очень хотелось, чтобы это осталось в памяти. И, в первую очередь, для детей. Кто, если не мы, будем из поколения в поколение передавать это. Иначе все потеряется.

Александр ГРАЧЕВ

Фото Сергея Токарева и из архива Краснобаковского музея