Здоровье

Нацпроект "Здравоохранение" для Малого Содомова

   Зима 2020 года настоящее испытание для пожилых людей: то снег, то дождь, то атмосферное давление скачет, то бури магнитные, отчего артериальное давление нестабильное. Мой прибор для измерения давления «Омрон» до 198 еще меряет, а свыше – нет. А медпункт на замке. Кроме этого появилась еще одна напасть.
   Возник зуд на крестце. Единственное средство у меня от этого серная мазь. Мажу, а площадь зуда все увеличивается и увеличивается, заняла спину почти до подмышечных впадин, перебралась на живот. Зуд к ночи усиливается, дотрагиваться нельзя. Становится совсем невыносимым до боли в сердце. Не помогла и гидрокортизоновая мазь с детским кремом.
   Обратилась к народной медицине, сделала отвар крапивы майской с ромашкой, обтерла зудящие места, зуд на время притих, а потом возобновился. За ночь приходилось обтираться четыре-пять раз, чтобы хоть немного поспать. Когда зуд стал переходить на бедра, терпение мое кончилось.
   Перефразировала поговорку «Все болезни от нервов» во «Все болезни от еды», стала думать, от чего такая напасть: еда все та же, а вот лекарство от высокого давления, лизиноприл, новое. Поняла, нужны консультации специалистов. Дочь 1 февраля дозвонилась до воскресенской поликлиники, работник регистратуры ответила, что главврач запрещает записывать жителей Малого Содомова к терапевту, потому что деревня приписана к воздвиженской поликлинике, а там два терапевта.
   Вот, оказывается, как: словно крепостные, приписаны и выбор врача не для нас. Узнала от жительницы деревни, что воздвиженскую поликлинику открывают в 7 часов 45 минут, а наш автобус, что ходит через день по нечетным числам (кроме субботы), приходит в Воздвиженское в 6 часов 40 минут. Она час с лишним ходит по Воздвиженскому в ожидании открытия поликлиники.

С высоким давлением и сломанным бедром час с лишним проходить по улице я просто не в состоянии

   Не спавши из-за зуда, собрав все необходимое для больничной палаты, проглотив таблетку от давления, я решила ехать в Воскресенское, там, если что, люди помогут, не то что на пустынных воздвиженских улицах.
   Пока я на своей «клюшкомашине» «доехала» до поликлиники, там уже было более тридцати человек. Заняла очередь, но из-за волнения забыла, за каким мужчиной. Мне стало плохо. В отделении скорой помощи ответили, что помогут в 5-м кабинете. Разделась и сумела потерять номерок, а паспорт и медицинский полис остались в куртке в кармане. На мое счастье, фельдшер Наталья Николаевна, работающая в 5-м кабинете, оказалась человеком добросердечным. Мне сделали укол от высокого давления и еще один от головной боли и даже записали к терапевту.
   Пока отыскивала номерок, возле 75-го кабинета уже было восемь человек. Врач Галина Ивановна Попова после обхода пришла на прием к десяти часам, а я опять почувствовала себя плохо, поэтому меня приняли второй без очереди.
   Меня подлечили от высокого давления, от зуда я в больничной палате спасалась, обтираясь крепким раствором поваренной соли, от скандальной соседки – книгами. За восемь дней улучшилось самочувствие, от вновь назначенных таблеток прошел шум в ушах, не стало головокружения и снизилась интенсивность зуда, но к дерматологу я не попала. Врач болела.
   А 27 февраля в нашей деревне был «праздник», к нам приехали сразу три врача: терапевт, невропатолог и дерматолог. Я получила консультацию, мне выписали рецепт, что удивительно, все это время вид кожи был совершенно нормальный. Теперь у меня забота найти человека, который бы мне эти лекарства купил.
   Все это я написала не как жалобу, не как просьбу кого-то наказать, а как совет или утешение тем, кто попал в такое же «зудящее» положение. А самое главное, я тем самым хотела обратиться к человечности Натальи Владимировны Ильиной и Александра Васильевича Ромаева. Уважаемые врачи, в больницу ездят больные люди. Подумайте об этом. Как можно в дождь, снег, мороз, ветер заставлять их целый час ходить по улице, ожидая открытия поликлиники.
   Разве виноваты мы в том, что за годы реформаторства в нашей деревне от двухсот с лишним людей осталось на шести улицах тридцать два человека, что из-за сокращения населения закрыли Воздвиженскую больницу, что нет там теперь ни кафе, ни столовой, что после приема нам надо больным и голодным ждать автобус до 16 часов, что мы не можем даже воспользоваться койками дневного пребывания в Воздвиженском, так как через день не вылечишься.
   А Наталье Владимировне Ильиной я хотела бы пожелать пожить без собственного транспорта в нашей деревне и, когда у нее давление поднимется за 200, а годы пойдут на девятый десяток, ездить в воздвиженскую поликлинику, терапевтов там двое, и специалисты неплохие. Милости просим, Наталья Владимировна, в Малое Содомово, воздух у нас чистый, вокруг лес.

Лидия Закондырина
Фото Сергея Токарева и Сергея Марцева

   В Заветлужье
   Зарастают брошенные пашни.
   Старики уходят на покой.
   Не нужны построенные ФАПы,
   Коль работы нет здесь никакой.
   Бабка вздумала лечиться
   И поехала в больницу,
   Но врачи, они не боги,
   Старость вылечить не могут.
   Не излечит от смертей
   Ни одна лечебница,
   Коль в России в десять дней
   Все болезни лечатся.
   А в Воздвиженском когда-то,
   В то «плохое» время,
   Всех вылечивал Ромаев До выздоровленья.
   Но давно другою стала
   Власть у нас в столице,
   И остался тот Ромаев
   Без своей больницы.
   Заветлужье пропадет
   Без его заботы,
   Коль под старость он уйдет
   Со своей работы.