Новости

Там за речкой Хмелевой

   Беседуешь с такими людьми и думаешь: люди как люди, и чего в них особенного? Одной национальности, веры одной. Одной-то одной, да не совсем так. Хотя живут они мирно, в согласии с большинством, но традиции свои и каноны все же стараются соблюдать.
   Впервые деревня Елдеж упоминается в 1795 году. В давние времена ею владел Петр Собакин. А после него в этих местах хозяином был граф Н. С. Толстой. Доподлинно неизвестно, откуда появилось слово «елдеж», но существует несколько версий. Дескать, произошло оно от названия протекающей по территории деревни речки Елдежик. Некоторые местные исследователи полагают, что образовалось оно от имени Елгаш, был якобы такой марийский князь, который в стародавние времена владел этими землями.
   Еще одна версия связана с татарским словом «елдаш» или «ёлдаш», что в переводе на русский означает товарищ, спутник, ровесник. Насколько достоверны два последних предположения, трудно сказать.

В этих краях нет ничего, что напоминало бы про марийцев или татар. А вот то, что в свое время пришли сюда переселенцы-старообрядцы из керженских лесов, имеет под собой вполне крепкую почву. И вот почему

   – Хотите, познакомлю вас с одной женщиной, староверкой, – предложила мне Елена Михайловна Махалова, заведующая здешним сельским клубом.
   Естественно, я охотно согласился, потому что сразу понял: все-таки не совсем обычные эти края, куда меня вместе с коллегами занес счастливый случай, чтобы пообщаться с интересными людьми.
   Елена Михайловна любезно провела меня в дом Фаины Васильевны Киселевой.
   В комнатах чисто и светло. В одной из комнат стены не видели краски и ровные бревна создают вид первозданности и натуральности. На полу у Фаины Васильевны домотканые половики. Окна выходят на дорогу, и всегда видно, кто что делает, куда идет.
   Сначала Фаина Васильевна неохотно и несколько настороженно начинает беседу. Все-таки непростая тема для диалога выбрана – рассказать о старообрядчестве в Елдеже в прошлые и теперешние времена. Да и не принято открывать душу первому встречному у этих людей.
   – Ну что же вам рассказать-то? – заводит разговор моя собеседница. – Расскажу, что знаю и помню немного. Жил в Безводном человек один, дядюшка Никифор Большаков. Говорили, что он за свою веру пострадал и отбывал наказание на Соловках. Но веры своей не предал. Дядюшка Никифор потом к нам в Елдеж перебрался и многих в свою веру переманил. Основал староверскую общину.

Позже я узнал, что Никифор принес с собой одну из ветвей старообрядчества, называемую Поморским согласием. Только вот одного не могу никак понять. Если деревню образовали керженские старообрядцы, то почему старообрядчество здесь не было распространено раньше прихода дядюшки Никифора?

   Хотя «кержаки», так называли еще старообрядцев из керженских скитов, имели связь с Поморской общиной. А может, и была здесь «вера двух перстов» раньше, да кто помнит сейчас о том. Не сохраняли в советские годы такой памяти. И от этого грустно на душе: не вернуть утраченную историю уже никогда.
   – После ухода в мир иной дядюшки Никифора тетенька Елена Калинина общину приняла, – продолжает рассказывать Фаина Васильевна. – Она сама из Уфы. Замуж вышла за здешнего парня по имени Иван. Очень начитанная была. Ее на допрос вызывали. Но она сумела доказать, что ничего такого против власти не имеет. Ее и отпустили. Моя бабушка сначала пришла и окрестилась в нашу веру. Дедушка сначала избил ее за это, а потом и сам окрестился.
   Когда я собрался уже уходить, то спросил про стоящий на тумбочке телевизор.

   – Да знаю, что грех, – ответила Фаина Васильевна. – Так это жить только отшельником разве каким, а так не получается все-то соблюдать.
   Я нисколько не осудил в душе Фаину Васильевну за такие «грехи». Тем более что у нее есть две дочери, четыре внучки, уже подрастают три правнука и правнучка, которые, приезжая к бабушке в гости, наверное, иногда включают этот самый «греховный ящик». А на вопрос о том, как сохраняется старообрядчество в настоящее время в ее деревне, Фаина Васильевна ответила:
   – Жива вера, жива.
   Мы попрощались с Фаиной Васильевной на крыльце ее дома. Я шагал по улице с каким- то теплым чувством на сердце. По дороге приметил и местную уличную «пожарную сигнализацию» в виде старого отрезка рельсы да еще какой-то железяки. Такие сигнализации сохранились еще во многих деревнях. Но охотники за металлом уже вовсю присматриваются и к таким местным оригинальным достопримечательностям.
Зоя Федоровна Гусева складывала дрова. Я не смог пройти мимо. Поинтересовался:
   – Неужели сами справляетесь с такой работой, все-таки возраст.
   – С 1932 года я, милой, – бодро ответила она. – Работаю вот не одна, дочка помогает, надо дрова с улицы в дровяник убрать до снега, все с заботой. Всю жизнь в школьной столовой проработала от Нестиарского сельпо.
   На вопрос о том, что интересного она помнит из своей деревенской жизни, Зоя Федоровна ответила так:
   – Ничего уж почти и не помню, рассказать-то больно нечего тебе.

Деревня Елдеж, как и многие населенные пункты нашего района, переживает не лучшие времена. Правда, на территории деревни существует пока школа-девятилетка, медпункт, сельский клуб и частный магазин

   Кстати, в школе никогда, даже в советские годы, не было десяти классов. Ребята учиться ездили за многие километры и, бывало, месяцами не находились дома, как мне рассказали местные жители.
   Зоя Осиповна Сорокина родом из Желнухи – деревни, которая находилась на территории Семеновского района, рядом с границей Воскресенского. Она рассказала о многих деревнях, которые остались лишь в людской памяти. Это и деревня Светлушка, она сгорела в страшное лето 1972 года, и деревенька, или, точнее, кордон Конь, где в свое время была большая государственная пасека. В Елдеже есть даже улица, которая называется Светлушка. Потому что жители сгоревшей деревни перебрались после бедствия сюда в Елдеж. Живут светлушенские погорельцы даже и на моей родине, в Егорове.
   Течет себе речка Елдежик. Наверное, много она повидала на своем веку. Но то, что посреди деревни у мостика живут бобры, которые сделали плотину, стало для меня удивительным. А что, собственно, удивляться, если человек решил жить в согласии с природой и не обижает этих трудолюбивых животных. Это же прекрасно, это душу лечит, ведь правда?

Александр УМНОВ
Фото автора
и Сергея Токарева