Имена

На монолыже... по Ветлуге, или Водный мир Владимира Гусякова

Вячеслав Гусяков хорошо знаком землякам-воскресенцам как авторитетный ученый. Но сегодня хочется рассказать о его увлечениях, активном образе жизни и любви к своему дому. Об этом наше интервью.

– Вячеслав Константинович, где вы родились?

– Я родился не в Воскресенском, но на Ветлуге – в Пыщуге Костромской области. В 1950 году, когда мне было два года, наша семья переехала сюда. И с тех пор уже 70 лет здесь. Сначала мы жили в «доме врачей» на территории больницы, потом построили свой дом.

– Вы были мальчишкой, пропадавшим на берегах Ветлуги?

– Детство прошло на Ветлуге. Много ярких впечатлений. Это первые выезды на «ту сторону», как в Воскресенском называли левобережный лес. Родители держали корову, летом ездили на сенокос – на озере Долгом давали участки для личного покоса. Сушка сена, метание стогов, которые потом лошадью вывозили через паром. Паром был деревянный, собственного хода не имел, его двигали сами пассажиры с помощью специальных зацепов. Через реку был протянут толстый трос, который опускался на дно для пропуска плотов и судов, а когда нужно было переезжать, трос поднимали и, перехватываясь этими зацепами, паром перетягивали на другой берег. На таком пароме помещалось две автомашины или два воза сена.

– А где тогда была воскресенская переправа?

– На большом пляже, в том же месте, где потом был понтонный мост. Сюда выходила дорога от Глухова, проходившая между двух озер – Семенищем и Березовым.

– Я знаю, что вы увлекались водомоторным спортом, были, можно сказать, первопроходцем этого дела на Ветлуге. Как это было связано с вашим занятием наукой?

– В то время я уже учился в университете в Новосибирске. Тогда были модным занятием водные лыжи. Сначала у нас была простая весельная лодка, для которой был куплен восьмисильный мотор «Ветерок». Очень хороший по тем временам мотор. Мы ездили по окрестным озерам и вниз до Красного Яра. Но скорость была 8–12 км.

В конце 1960-х появился мотор «Вихрь» с 20 лошадиными силами, он уже мог тянуть за собой лыжника. Люди их ставили на «Казанки». В Воскресенском в продаже их не было, и отец решил построить дощаную глиссирующую лодку. Тогда еще были умельцы, которые могли это сделать. Я достал чертеж из популярного сборника «Катера и яхты». Помню, что лодку изготавливал плотник из Задворки (Николай Дмитриевич Надежин? – Прим. авт.).

Первая попытка прокатиться на ней с приличной скоростью кончилась неудачей – сказались изменения в проекте. Мотор начал вдавливать ее в воду. Пришлось переделывать у него подвеску, а потом еще и установить специальные транцевые пластины. И тогда лодка вышла на глиссирование, это уже скорость 30 км/ч! Это был рывок!

Наконец-то можно было пробовать водные лыжи. Но возникла проблема старта – новичкам из воды это сделать непросто, а мостков для этого не было. На Ветлуге тогда были только лавы для полоскания белья.

Первые старты были на озере Долгом (сегодня это невозможно представить. – Прим. авт.). Мой друг Володя Малинин стал первым водным лыжником, а я был судоводителем.

Первые проезды мимо пристани, на которой в те времена было много народа, вызывали бурную реакцию. Человек, ехавший по воде, аки по суху, – это было завораживающее зрелище. Нам и кричали, и махали (смеется)

Потом возник интерес к катанию на монолыже. На ней можно делать слалом с довольно крутыми поворотами. В Новосибирске я стал посещать секцию водно-моторного спорта и начал осваивать фигурное катание. Для него нужны специальные лыжи. Я изготовил их самостоятельно из раздобытых отцом двух липовых досок. Их мы распаривали в бане для придания нужной формы. На них я освоил езду боком, езду спиной вперед, с зацеплением одной ногой за веревку. Постепенно в Воскресенском начали кататься и другие люди, на «Казанках» с 23-сильным «Нептуном».

Но каждый раз после катания в нашу высокую ветлужскую гору приходилось втаскивать нелегкое снаряжение и особенно 43-килограммовый мотор (лодочной станции под лестницей тогда еще не было).

– А вы совершали походы по реке, и как далеко от Воскресенского?

– Была одна попытка поехать в путешествие со своей будущей женой вверх по Ветлуге. Мы так загрузили лодку снаряжением, топливом и провиантом, что она едва выходила на глиссирование. На второй день в районе Красных Баков у нас случилась поломка – пробой катушки зажигания, так что пришлось поворачивать обратно. Но мы не пожалели – три дня медленного плавания на одном цилиндре при приятной погоде нас порадовали!

Очень любили ездить на прогулки вниз – в поисках уединенных пляжиков с чистейшим ветлужским песком. Катались по озерам – изъездили Семенище, Долгое, Затон и живописную богородскую старицу. Иногда с приятелями на ночь, с костром и котелком ухи!

– В этом году вы принимали участие в экспедиции «Вся Ветлуга – 2020». Насколько изменилась река со времен вашей юности. И ваше мнение как ученого, что далее с нею будет?

– С моей точки зрения река просто умерла! Замедление скорости течения в связи с созданным водохранилищем подпором крайне пагубно сказалось на жизни Ветлуги. Это самый критический параметр для жизни реки. Береговые пляжи начали заиливаться, берега зарастать ивняком, покосные луга на левом берегу просто исчезли. То, что мы лишились роскошных ветлужских пляжей, я думаю, каждый видит. Отложение придонных масс губит чистые пески. Отсутствует важная для жизни реки промывка!

Раньше было очень легко пройти по тому берегу вдоль пляжей до устья Долгого. Сейчас это просто невозможно. Заросли тальника и ежевики лучшие блокпосты ветлужских берегов.

В прошлом году я решил сходить по тропинкам, хранящимся в памяти, но не смог туда пробиться. А вспоминаются освоенные сенокосом луга, чистые берега, протоптанные лошадками дорожки. Все это одичало!

– Может ли понять нашу родную реку человек, здесь не родившийся, или это дано только ветлужанину?

– Я думаю, что может. В 60-е и 70-е годы Ветлуга была очень популярна у туристов. «Летом Ветлуга в плену у туристов!» – был такой слоган. Стартовали чаще всего из Шарьи, где из подручных средств строили плоты. Многие путешествовали на байдарках. Почти каждый день на реке можно было видеть самые разные плавсредства с туристами – с песнями, с гитарами. Ветлуга – одна из красивейших рек в средней полосе.

Река была обустроена, с бакенами и береговыми створами. По ней все лето шли плоты с лесом, которые тянули бэтэшки. Развлечением для мальчишек было доплыть до плота и немного на нем прокатиться.

– Возможна ли жизнь Ветлуги без судоходства или это уже приговор?

– Судоходство всегда имеет какую-то экономическую подоплеку. Жизнь реки возможна – сейчас для туризма в первую очередь. Но судоходство очень важно: оно вынуждает следить за рекой. За судоходной обстановкой, за руслом. На перекатах работали земснаряды, углублявшие судовой ход.

– По Ветлуге еще много крупных населенных пунктов – Шарья, Ветлуга, Варнавино, Ветлужская... Почему пропал заказ на водное сообщение?

– Сейчас это, как мне кажется, связано с конкуренцией с автодорогами. В 60-х годах асфальта даже не было до Воскресенского. Только от Владимирского добирались за час на машине! Из ухаба в ухаб. Асфальта не было, а когда он появлялся, то его хватало на год-два.

Во всем мире при развитии сети автодорог водный транспорт умирает. Но там вовремя подошла индустрия отдыха и развлечений, что способствовало развитию туристических круизов.

Иван ЗАМЫСЛОВ

Фото Сергея Токарева и из архива Вячеслава Гусякова