Аты-Баты

Из пехотинцев в боцманы

   На высоком берегу реки Ветлуги и стоит его, боцманский домик, словно говоря всему миру: швартовы отдавать нам еще рановато.
   Аречь сегодня пойдет о Михаиле Николаевиче Крашенинникове. Из Воскресенского призвали крепкого телосложения юношу в армию. Вердикт призывной комиссии был единодушен – в морские пехотинцы! В Советской Прибалтике жизнь шла своим чередом, ничто не предвещало бури. Под городом Ригой пришлось набирать жизненного и военного опыта. Далее, как у большинства молодых людей, контракт, семья, ребенок.
   Шел 1975 год. Как-то шурин Михаила, посмотрев на его бицепсы, посоветовал оставить пеший ход и направить молодецкий задор в сторону... моря. А что, подумалось Михаилу, и Нахимов с этого начинал. И отправился Михаил Николаевич в школу прапорщиков города Североморска. Выпускной вечер состоялся в Киеве. Ну а аппетит, особенно на камбузе, приходит во время еды.
   Быстро пролетели шесть месяцев мичманского набора. На крейсере «Александр Невский», а затем на атомном крейсере «Киров» новоиспеченный мичман командовал хозяйственной группой (слесари, токари, электрики и пр.). Но командир корабля, взглянув на фигуру мичмана и послушав его раскатистый голос, сказал: «Быть тебе боцманом». И вот теперь, сидя с Михаилом Николаевичем у него дома, я не переставал удивляться сохранившейся выправке бывалого моряка. Действительно, по всем параметрам мой собеседник не уступит иному предводителю пиратов. А Михаил рассказывал. Казалось, его не оторвешь от воспоминаний.
   Один месяц учился в Севастополе. Вскоре последовала служба на атомном крейсере «Александр Невский», а затем тоже атомный корабль «Киров». На этой громадине можно и заблудиться. Чего говорить, три палубы, длина судна – 285 метров, ширина – 33! Команда боцмана из 30 человек несла ответственность за так называемую швартовку и внешний вид корабля, в зоне ответственности были и все погрузочно-разгрузочные мероприятия.
   Не нужно забывать и о главном предназначении крейсера – боевом дежурстве на Атлантике. Ходили в Средиземное море, проходили мимо Бермудских островов. Наслышаны были о тайнах Бермудского треугольника, но думать об этом просто не было времени. Вахта за вахтой. Придешь с дежурства в свой кубрик и сразу бухнешься.
   В иностранные порты «Кирову» заходить было строго запрещено. И вот почему: на борту имелось современное вооружение типа ракет С-300 и комплекса «Гранит». Работал специальный торпедный отдел. Шли за моря и океаны не прохлаждаться, а охранять рубежи СССР.
   Чтобы не утомлять читателя морскими терминами и секретной по тем временам информацией, сделаю отступление. Я попросил Михаила показать «вещдоки» морского характера.
   – Пожалуйста, вот кортик, а здесь часы из каюты боцмана с крейсера «Киров». Свистка боцмана, конечно, нет, но могу оглушить природным даром – луженой глоткой.
   Это, конечно, шутка. Ну, к шторму и качке мы еще вернемся, а пока вслед за темой беседы перейдем в несколько иное русло. В 2015 году Михаила Крашенинникова пригласили однополчане – моряки того самого крейсера «Киров» на встречу в Санкт-Петербург.
   – Отмечали юбилей крейсера, его изготовили в 1979 году, а спустили на воду в 1980-м, – рассказал боцман. – В Питере показали гостям башню, снятую с исторического линкора. Кстати, сейчас он стоит в городе Северодвинске. Сам лично его буксировал.
   С коллегами и первым командиром корабля, ныне вице-адмиралом флота в отставке Александром Сергеевичем Ковальчуком, ездили по уже российскому Крыму, побывали в Севастополе. Очень хотелось посмотреть на учебку, где сорок лет назад прошел курсы, – делился воспоминаниями Михаил. – Каким стал Крым? А люди улыбаются.
   Только вот ветеран надводного флота не смог найти тот парк, где курсантом гулял с женой. Перестроили, надстроили. Ну так все к лучшему.

Геннадий МИРОНОВ
Фото Сергея Токарева
и из архива М. Крашенинникова

Продолжение читайте на страницах "ВЖ"