Крутой маршрут старшины Шевелева

| 8-12-2022, 10:09 |

В понедельник 16 апреля 1996 года у села Ярышмарды в Чеченской республике попала в засаду колонна 245-го гвардейского мотострелкового полка.

В бою с боевиками Хаттаба колонна бронетехники и автомашин сгорела, погибло семьдесят три и было ранено пятьдесят два военнослужащих, 245-й полк остался без пополнения.
Солдаты-срочники, которых должны были сменить погибшие, плакали, не скрывая слез, им так хотелось покинуть эти омытые кровью горные перевалы. На них смотрел Игорь Шевелев, тридцатишестилетний контрактник, который только прибыл в Шатой. Что думал тогда Игорь, стоя рядом с пятью другими такими же солдатами?
Скороговоркой проносятся в памяти пьянки-гулянки, скандалы с женой, милицейский обезьянник, разговор с тещей на повышенных тонах, после которого последовало заявление о разводе. Жизнь дала трещину, и в эту трещину провалился и он сам, как с вертолета спрыгнул, отряхнулся, огляделся – и вот он уже на войне. Но печально известный 245-й полк так и не стал для Игоря своим.
– Служил там полтора месяца. Потом пришел приказ о выводе 245-го полка в Мулино. Я перевелся в другую бригаду, и меня на вертушке отправили в Шали, там 166-я бригада стояла. Но она тоже была не укомплектованная, и меня поставили начальником станции «Толуол».
Все переговоры с Москвой и по всей России шли через нее. На базе грузовика Урал-137 она была. Пять дизель-генераторов я обслуживал. Был и водителем, и дизелистом, и начальником станции, один круглые сутки. Ротный даже писал представление на меня на медаль Суворова за эту работу.

Однако получить эту медаль начальнику станции Шевелеву было не суждено. Политические интриги привели руководство страны к Хасавюртовскому соглашению в самом конце августа 96-го. Но до этого дня еще нужно было дожить – не так проста боевая работа, чтобы забыться в череде будней.
– В основном обслуживал дизеля, технику. Бывало, ротный оставался, отправлял с колонной приобрести чего-нибудь на рынок и обратно. Линию связи в Шатое проходили. Идешь по проводу, смотришь в основном вниз. Там орешники как туннели, ставят растяжку на уровне глаз, а идешь по кабелю и не замечаешь. Поэтому стали вдвоем отправлять – один верх осматривает, другой под ноги смотрит. Растяжку, если замечали, мы ее обходили, но делали отметку для саперов.
Мы сидим в гостях у ветерана боевых действий в Чечне Игоря Ивановича Шевелева. Минуло двадцать шесть лет с тех событий. За окном морозный декабрьский день. Иного человека жизнь словно испытывает, швыряет из стороны на сторону. Другой, бывает, и не выдюжит ее поворотов, а у Игоря Шевелева получилось. Помогли профессии электрика, капитана-механика, твердый характер и общительный нрав. Все было не просто в жизни Игоря, с малых лет.
– Родился я в Карелии в шестидесятом году, в поселке Питеоки, там моя мать работала по распределению, ей нужно было работать, а я болел.

И в девять месяцев дедушка меня привез сюда. Закончил Богородскую школу, восемь классов, ушел работать в Затон и там выучился на электрика

Потом меня заставили заканчивать десять классов, в армию без образования полного тогда не брали и вот я доучивался по четвергам и работал. Так что служить я пошел уже в двадцать лет.

Рядовой Шевелев оказался в живописных местах столицы Грузии – Тбилиси. Откуда он вместе с товарищами подал рапорт об отправке в Афганистан. Но тщетно.
– Замполит сказал: «Там хватает и без вас». Тбилиси, оно такое круглое, с одной стороны море, а в середине гора Махата, и на этой горе находился командный пункт Кавказского округа. А у нас был передающий центр там. Я служил в роте связи.
Самым памятным местом работы после армии Игорь Иванович называет ОРП имени Михеева, где он прошел большую трудовую школу плавсостава от матроса до капитана-механика. Работал на теплоходах: БТ‑26, ГТМ‑42, БТ‑14, ГТМ-56, Патрульный-25, БТТ-31, БТ‑16, БТ‑26, БТ‑7, БТТ‑31. Шевелев стал опытным судоводителем малых речных буксиров. Любил свою речную работу.
– На реке это самые лучшие годы были. Дисциплина была, природа, разнообразие. В Казань придешь, разгружаешься, постоянно чем-то занят. Только если ремонт какой, в Затон придешь дня на два, на три и отдыхаешь. Пока там ремонтируют, сварщики варят, гуляем. Как в рейс пошел – все. Там не гаишники, а ваишники.
Но если посмотреть трудовую книжку нашего капитана, то можно заметить курьезные моменты в его карьерной лестнице. Вот в феврале 1992 года он назначен капитаном-механиком теплохода БТ‑26, а уже 8 июня этого же года переводится мотористом-рулевым в караванный цех. Как так получилось? Рассказывает, как был пойман с поличным инспектором безопасности движения за управление судном в пьяном виде – перевозил штурмана через реку домой.
– Ну он мне все три талона и обрезал. Я ему в рожу, он –мне. А у него сын тут боксер, он – мне, такая свалка началась.
После этого случая Шевелев работал еще некоторое время сменным капитаном, хотя в трудовой его отмечали как моториста, но девяностые уже давали о себе знать, перестали платить зарплату и в ОРП имени Михеева, который превратился в АО «Ветлуга Транспорт». Игорь Иванович ушел на берег и был принят на работу кочегаром в Дом культуры. А от родного села, как оказалось, и до воюющей Чечни недалеко. А там…
– Одевали ведь как? Мы вот еще пришли, нам «афганки» дали. За нами другая смена в советской форме, в какой я срочную служил, кителя с пуговицами, а третью перед выводом (войск) пригнали… те вообще, как в отечественную, в косоворотках. Мы хохотали: вон, гляди, с Великой Отечественной подняли бойцов-то!

Чечня в воспоминаниях Шевелева предстает калейдоскопом ярких и мрачных, но по-своему курьезных эпизодов. Труп муллы, завернутый в фольгу. Его застрелили, когда он в наркотическом бреду устроил дебош с оружием. Рассказы солдат о выброшенной из вертолета латвийской снайперше, матерящейся по-русски. Как душманы чуть не пристрелили прапорщика, который шел из туалета, – пуля попала в дерево. Как молодой обстрелянный боец учил его – старого – окапываться. Как стрелял спички у полковника прикурить, не догадываясь, что это полковник. Как ели одну солдатскую кашу на завтрак, обед и ужин месяцами, а курить бросали не из принципа, а из-за отсутствия любых табачных изделий.
– Вспоминаю, конечно, может, не так что-то надо было делать. Я не каюсь, что сходил. Там не думаешь, убьют тебя или не убьют. Уезжают на зачистку, приезжают. Раненых потащат: кого под мышки, кого как. Через месяц стал замечать, что убывают наши, нижегородцы. Пошли потери.
В ноябре 96-го Игорь Иванович улетел из Чечни. Боевые действия временно заморозились, словно под действием первых заморозков, чтобы после разгореться опять. Но это уже другая история. Мирная жизнь вернула мир и в семью Шевелевых, и сегодня Игорь Иванович, пенсионер, живет обычной деревенской жизнью в своем добротном доме. Одиннадцатого декабря старшина Шевелев пойдет вместе с другими ветеранами к памятнику в парке Победы, чтобы еще раз напомнить себе о том, что не забывается. Они оберегали наши рубежи тогда, и эта война, известная как первая чеченская, должна остаться в истории как подтверждение стойкости и мужества русского солдата.