Топан (историческая справка: конец XVIII века - 1917 год). Часть 2

| 19-04-2023, 10:02 |

ЦЕРКОВЬ.
Часть 2

Церкви принадлежала усадебная земля вместе с погостом – три десятины, пахотной было 30 (на расстоянии одной версты), всего – 33. Особый план участка и межевая книга отсутствовали, и земля значилась на общем плане с крестьянскими наделами. Местоположение земельного участка для причта было неудобным, во‑первых, из-за дальности расстояния, во‑вторых, из-за того, что все тридцать десятин находились в середине одного крестьянского поля. Частью земли священно- и церковнослужители пользовались сами, а оставшейся – крестьяне, которые взамен нее давали землю в двух других полях. В «Сборнике постановлений Варнавинского уездного земского собрания» за 1913 год сообщается, что Тихвинская церковь сдавала в аренду три десятины «посредственной» пахотной земли. Чистый годовой доход от сдачи одной десятины составлял 3 рубля 25 копеек. На церковной земле были возведены и деревянные дома причта. Здания и какие-либо угодья, принадлежащие храму (дома-лавки, мельницы, рыбные ловли), отсутствовали.
На содержание духовенства выделялось 150 рублей (с 1904 года – 550), из них священнику – 90 (с 1904-го – 300), диакону – 24 (в 1903-м – «не получает», с 1904-го – 150), псаломщику – 36 (с 1904-го – 100). Процентов с банковых билетов не было (в 1909-м имелся вклад на вечное поминовение, состоявший из свидетельства государственной 4%-ной ренты в 100 рублей, из которых 50 – на причт и 50 – в пользу церкви («а билет находится в целости в Семеновском уездном казначействе Нижегородской губернии»)). Кружечные доходы за 1914 год составили 460 рублей, за 1915-й – 400. Деньги хранились в кладовой, ключ от которой находился у церковного старосты. В 1909 году «Костромские епархиальные ведомости» («КЕВ») опубликовали список приславших пожертвования обществу вспомоществования бедным семинаристам, среди которых названа Топанская церковь (№ 7 от 29.03.1901, сумма пожертвования – 40 копеек, №№ 8–9 от 25.04.1902 – 25 копеек). Священно- и церковнослужителям прихожане доставляли содержание, по оценке большинства лет, «весьма» или «очень» скудное; в 1878-м – «посредственное», в 1880-м – «порядочное», в 1884, 1886, 1888, 1889, 1890-м – «довольно порядочное».
От Костромской духовной консистории церковь находилась в 280 верстах, от местного благочинного в селе Баки – в 42 (в 1915-м благочинный проживал в Варнавине), от уездного города – в 80, от почтового отделения в селе Овсянка – в семи. Почтовый адрес – станция Баки, Овсяновское волостное правление. Ближайшие церкви – Покровская в Овсянке (в шести верстах) и Христорождественская села Шалдежина (в девяти).
Копии с метрических книг и обыскные книги хранились при церкви с 1863 года (до наших дней дошли только метрики с конца 1881-го), исповедные росписи – с 1864-го (сейчас утрачены полностью).
Приходского попечительства, попечительного совета, православного церковного братства, приписной церкви, часовен при храме не было.
В церковной библиотеке, существовавшей с 1863 года, насчитывалось 88 книг духовно-нравственного содержания, 14 – исторического, девять – о расколе Попова, Соловьева, Нильского и Предтеченского. Из духовных газет и журналов – «Воскресные беседы», «Воскресный день», «Душеполезное чтение», «Костромские епархиальные ведомости», «Проповеднический листок», «Руководство для сельских пастырей», «Русский паломник», «Странник», «Труды Киевской Духовной Академии», «Христианское чтение», «Церковные ведомости», «Церковный вестник». Этой литературой пользовались причт и некоторые прихожане.
В клировой ведомости за 1914 год сообщается, что в приходе действовали четыре земские школы (Больше-Ключевская, Николаевская, Софиловская, Топанская), где обучалось 122 мальчика и 63 девочки (в 1915-м соответственно 93 и 70).
В апреле 1891 года церковным старостой утвердили крестьянина Симеона Климовича Зарокова (вероятно, опечатка, правильно – Зиронова, см. «КЕВ» № 12 от 15.06.1891). В 1899–1901 годах эту должность исполнял отставной рядовой А. А. Субботин, в 1914-м и в 1915-м – крестьянин Григорий Михайлович Колпаков, в 1917-м и 1918-м – Александр Кузьмич Любомиров.
В топанском приходе проживали раскольники беспоповщинской секты. Этот факт неоднократно отмечался в клировых ведомостях (в 1877 году – 14 человек (в Николаевке и Порубке), в 1891-м – 22 (в Топане, Быдрее, Порубке, Николаевке), в 1901-м – семь (в Быдрее и Порубке), в 1904-м – два (в Быдрее). Говорилось об этом и в «КЕВ»: в № 13 от 1 июля 1895 года указывалось, что в окрестных деревнях проживало 14 раскольников (восемь мужчин и шесть женщин). В 1905-м и последующих годах «официальных» беспоповцев уже не было.
В «Отчете о состоянии и деятельности православного Костромского Феодоровско-Сергиевского братства» за 1907 год («КЕВ» № 17 от 01.09.1908) сообщалось, что «в отчетном году, как и ранее, миссионерами были ведены как публичные, так и частные беседы с раскольниками и сектантами». С 9 по 16 февраля епархиальный миссионер священник Евфимий Зубарев посетил для бесед села Шалдежино, Овсянку и Топан Варнавинского уезда, где во время встреч с сектантами, «немолеными» (немоляками) говорилось «о необходимости внешних церковных обрядов, о Боге и богочеловечестве Иисуса Христа», а также о том, что «Сын Божий реально воплотился и вочеловечился и был на земле однажды, а во второй раз явится судить живых и мертвых» (некоторые из «немоленых» склонны к атеизму). Такие темы для бесед избраны были миссионером потому, что «немоленые» учат: «‘‘Есть в тебе слово, дух и жизнь’’ – вот в тебе и слово плоть бысть, воплотился Христос, и тут вся троица». Однако нельзя «немоленых» назвать толстовцами, потому что они в большинстве не отвергают крещения во имя Святой Троицы; читая Библию, разумеют ее духовно. Нельзя назвать их и хлыстами, потому что они отвергают всякую наружную молитву, в том числе и хлыстовские радения, не имеют и специальных «христов», «богородиц», «пророков» и «апостолов». В то же время они не молокане, ибо не имеют ясной и определенной веры во Святую Троицу и личное существование Бога. В чем состоит их спасение, они еще и сами того не знают, а потому говорят, что можно спастись во всякой и каждой вере.
15 июля 1908 года «КЕВ» опубликовали выписку из «Журнала Костромской духовной консистории» «Об отлучках священно-церковнослужителей из своих приходов»: «Костромская духовная консистория имела суждение по поводу донесения Костромского епархиального миссионера священника Евфимия Зубарева от 25 мая сего года за № 92 о поездке его в село Шалдежино для бесед с местными сектантами и, между прочим, об отлучках некоторых священников Варнавинского сектантского района, вследствие чего занимаемые ими приходы оставались в воскресные и праздничные дни без церковного богослужения, и ему, священнику Зубареву, приходилось, за отсутствием священников, совершать таинства крещения приносимых из прихода младенцев» и последовавшую резолюцию епархиального Преосвященного: «В Консисторию. Рассмотреть без умедления, причем обратить внимание на несвоевременные отлучки священников из приходов, что вообще широко практикуется в Костромской епархии, и сделать для искоренения сего общие постановления». Приказали: «из рапорта миссионера священника Евфимия Зубарева видно, что во время посещения им, по поручению Его Преосвященства, церкви села Шалдежина, как в церкви этого села, так и в соседних церквах села Овсянки и Топана в воскресный день (18 мая сего года) не было богослужения за отсутствием из приходов местных священников, отлучившихся по своим нуждам. Таким образом, жители трех соседних раскольнических и сектантских приходов лишены были молитвенного церковного утешения и пастырских поучений в воскресный день».
Заметка эта интересна следующим: во‑первых, в ней сообщается, что 18 мая 1908 года священник Евфимий Зубарев крестил младенцев в церквях Топана, Шалдежина и Овсянки. Однако в метрических книгах двух последних церквей за май 1908 года записей, сделанных от его имени, нет. Значит, крещение (а следовательно, и рождение) нескольких детей не было документально зафиксировано, что впоследствии могло стать причиной неувязок в оформлении справок и свидетельств о рождении. Во-вторых, в мае 1908-го священники, видимо, в самом деле отсутствовали на местах: в метриках Покровской церкви села Овсянка за май 1908 года есть только одна запись – 31-го числа (о рождении Константина Абрамовича Слесарева из деревни Боковой), а в книгах Христорождественской церкви села Шалдежина – лишь четыре записи за весь месяц. В-третьих, этим, вероятно, объясняется наличие отметок о рождении, появившихся в метрических книгах уже в советское время. (Стоит сказать, что в послереволюционные годы метрики «совершенствовали» по-разному: зачеркивали первоначальные имена и фамилии и вместо них вписывали новые, счищали лезвием имена родившихся, вырывали фрагменты листов и целые страницы…)
В 1915 году социальный состав топанского прихода выглядел следующим образом: духовного звания проживало 22 человека (пять семей), мещан – 22 (три семьи), крестьян – 2600 (418 семей).
В № 12 от 15 июня 1916 года «КЕВ» опубликовали «Маршрут поездки Преосвященнейшего Севастиана, Епископа Кинешемского, Викария Костромской епархии, по обозрению ее в июне и июле месяцах 1916 года». Согласно плану 3–4 июля 1916 года Преосвященнейший должен был побывать в селах Заводь, Староустье, Благовещенское, Погатиха, Знаменское, а 4–5-го числа приехать в Топан и остановиться там на ночлег. Оттуда на следующий день направиться в Шалдежино, затем в Овсянку, Медведиху, Ильинское и другие села.

ПРОСВЕЩЕНИЕ
1. Школа грамоты

История народного просвещения в Топане восходит, видимо, к 1892 году: до 1891-го включительно в клировых ведомостях отмечалось: «Приходского училища при сей церкви нет, по неимению средств и помещения для оного и неусердия прихожан»; за 1892-й клировые ведомости не сохранились, но в «Отчете Костромского епархиального училищного совета о состоянии церковно-приходских школ и школ грамоты Костромской епархии за 1892/3 учебный год» сообщается, что в Топане существовала школа грамоты, где училось девять мальчиков («КЕВ» № 5 от 01.03.1894). С 12 октября 1892 года учителем Топанской школы грамоты работал местный диакон Михаил Федорович Нигрицкий, «из причетнической школы» («КЕВ» № 12 от 15.06.1894). (Отметим, что школы грамоты – в дореволюционной России одно-, двухгодичные школы элементарного обучения. Первоначально находились в ведении различных ведомств и частных лиц. В 1891 году были переданы Синоду. Обучение в них ограничивалось заучиванием молитв, начатками чтения, письма и счета. После Октябрьской революции школы грамоты были ликвидированы.)
22 августа 1892 года из Ведомства православного исповедания Костромского епархиального архиерея от епископа Виссариона на имя председателя Варнавинской земской управы Александра Александровича Алалыкина было направлено письмо с просьбой открыть церковно-приходские школы в приходах, зараженных расколом; в частности, речь шла о селах Шалдежино и Топан: «Существующее в городе Костроме православное Федоровско-Сергиевское братство имеет целью, между прочим, противодействие расколу. Общим собранием членов оного братства, бывшим 1 марта сего 1892 года, для ослабления раскола, довольно распространенного в епархии, признано необходимым открывать церковно-приходские школы в приходах, зараженных расколом, в коих нет ни таковых школ, ни начальных народных училищ. По собрании нужных сведений совет Федоровско-Сергиевского братства признал крайне необходимым открыть церковно-приходские школы при церквах: Покровской села Темты, Тихвинской села Топан, Христорождественской села Шалдежина и в починке Пакали Варнавинского уезда. Означенные села находятся на значительном расстоянии от других сел, в которых существуют или церковно-приходские школы, или начальные народные училища. В приходах означенных сел весьма распространен грубый и невежественный раскол. <…> Села Топан и Шалдежино – на границе Нижегородской губернии и в весьма близком расстоянии от известного в истории раскола Керженца. В настоящее время в ведении Федоровско-Сергиевского братства состоит 54 книжных склада для распространения книг и брошюр религиозно-нравственного содержания и 10 противораскольнических библиотек, открытых при церквах епархии. <…> Средств на содержание церковно-приходских школ <…> братство не имеет. Посему нахожусь вынужденным обратиться к Вашему высокородию с покорнейшею просьбой, не найдете ли возможным употребить зависящие от Вас меры к тому, чтобы потребная на содержание церковно-приходских школ при церквах сел Темты, Шалдежина, Топана и починка Пакалей сумма назначена была из земских средств, или же, если это окажется обременительным для земства, оказано было оным из земских средств ежегодное по возможности значительное пособие. Смею надеяться, что земство, всегда отзывчивое на всякого рода благие начинания, не откажется содействовать просвещению светом истины заблудших братий наших, именуемых старообрядцами».
В «Сборнике постановлений Варнавинского уездного земского собрания» за 1893 год содержатся сведения об ответных действиях управы на письмо епископа Виссариона: «…что же касается предположенных к открытию школ Топанской, Шалдежинской <…>, то комиссия полагала бы назначить им, пока как школам грамоты, по 25 рублей на каждую <…> с тем, что, когда они будут церковно-приходскими школами, назначить пособие по 50 рублей, как и на прочие церковно-приходские школы Варнавинского уезда».
В отчетах Варнавинской уездной земской управы за 1894 и 1896 годы сообщается, что в Топане на средства земства (25 рублей в год) функционирует Топановская школа грамоты. Этот факт подтверждается и в «КЕВ» (№ 13 за 01.07.1895): в двух приходах – Знаменском и Беберине – «существуют церковно-приходские школы», а в приходах сел «Топана и Шалдежки – школы грамоты…»

Александр ГРАДУСОВ

Продолжение следует