Имена / Новости

Корнелий Мегалинский. Ветлужский рассвет над Печорой (продолжение)

 Начало: Корнелий Мегалинский. Ветлужский рассвет над Печорой » Воскресенская жизнь (xn----7sbfmaihhmc6agc3andc9rzb.xn--p1ai)

Река Ветлуга, Дмитриевское, Красные Баки времен детства и юности Корнелия Мегалинского. Сколько светлого в этих воспоминаниях. И печали от понесенных потерь, от оставленных мест, но светлое всегда побеждает. А в воспоминаниях тем более.

– Соймы, огромные плоты. Это конструкция довольно мудрая. Проплыть на ней от Костромских верховий. Реями управлять весной в разлив, когда яров не видно. Это наука была серьезная. А тут ниже железнодорожный мост. Вот там чурочки накидают и смотрят, как течение – туда – сюда идет, и по этой струе ловчат. Лоцман специальный. Там интересный народ был. Почему-то их звали расстегаи. Говор у них был своеобразный. Тянут так слово…Но всегда вечером соберутся. Балалайка. Песни. Здорово.
 Усадьба Захарьиных – чудное место на берегу. Огромные аллеи сирени. Берег высокий. Там глубина колодца была 24 метра. И дома Захарьинских времен тогда еще живы были. Крытые железом. Красивые. Вышка высокая метров 25–30. Одно время там был лагерь детей Коминтерна. Там было много то ли югославов, то ли наших западных ребятишек, а мама дружила с кем-то из воспитателей.
Потом в усадьбе устроили общежитие. Был пожар. Дети погибли. На следующий день «Голос Америки» передал уже, что в таком-то районе Горьковской области сгорел интернат и сгорели дети. Я помню вот эти кровати с костями. Завхозом был Кузнецов из Здекина. Он прямо рыдал. Ну чего, прибежали, а уже тушить было невозможно.
Дом, который находится над местом бывшего формалинового завода в Баках. Здесь жил отец. «Порт-Артур» называлось это место. Помню, мама частушку вспоминала: «В Порт-Артуре огонек, Шура кушает чаек». Там вид на реку открывался…
 Еще одна страница биографии нашего земляка. Это добрые отношения с легендой кино Иннокентием Смоктуновским.
– Завез его сюда Михал Саныч Заплатин – с Пермского телевидения. Он у нас много лет работал. Есть ряд его фильмов так или иначе касающихся заповедника. Где-то у меня должна быть фотография – сидим мы там втроем. Мой двоюродный племянник, Смоктуновский и я. Мы на вертолете залетели на Урал, на исток Лозьвы. Иннокентий Михайлович хотел затащить подальше от цивилизации сына… он всячески его пытался оттащить от этой компании и этих дел. А он то мухоморы, то еще какую-то бяку все пытался употребить, взамен того, что он обычно употреблял, – вспоминает Корнелий Оттович. – Анекдоты Смоктуновский рассказывал. Это надо слышать! Открытый совершенно человек. Приятный и интересный. Очень тепло отзывался о своей супруге – Суламифь
Михайловне. Ну вот так, Иван. Здесь вроде бы у черта на куличках, но  столько интересных людей прошло через это место. Это надо просто… в городе никогда столько бы не повидал. Были действительно люди удивительные. Все у нас маршруты на болваны на эти. На Мань-Пупу-нер. Всех, кому надоест на дома и вышки смотреть. «Куда?» – «Давай в заповедник». – «Мегалинский, к тебе прилетят сегодня. Давай шнурки гладить, да!..» Болотные сапоги и вперед. Вот тут вертолет садится, поехали. Летим, японец какой-то затерялся и вот первый раз показал эту камеру: «Смотри, снял и видишь, что снял». Это так было удивительно, но это было давно.
С Корнелием и Леной Стрелковой переплываем на лосиную ферму. 

Оттович уверенно сидит за румпелем своего ниссановского 9.8 сильного лодочного мотора – движителя шестой «Казанки». Еще бы, по Печоре наматывает сотни речных километров изо дня в день

 Но еще на том берегу беседуем со студентом-биологом Алексеем Бзыфом, который учится в Пермском университете.
– С детства привлекали большие крупные звери. В нашем регионе – это только лоси. А в этом году приехал в Печоро-Илычский заповедник, чтобы заниматься ими в полной мере, потому как здесь есть полноценная лосеферма, единственная в мире. – рассуждает Леша. – Вообще в России сейчас сложно говорить о каком-либо будущем. Но заповедное дело для нашей страны должно иметь большой вес. Что это будет ценно. А в России с наукой в принципе тяжело, с биологией сейчас тем более, особенно когда природные ресурсы востребованы больше не как для изучения, а в первую очередь для потребления и продажи. России нужны скорее не те, кто изучают, а те, кто могут это все продавать.
Знаете, дорогие читатели, после таких ненапускых слов я верю в будущее. В которое все день ото дня сложнее верить. Но смена поколений налицо. От одних увлеченных до других.
 А на лосиной ферме свои истории. И самые незабываемые впечатления от общения с лосятами и теми, кто ухаживает за ними. И то добро, которое и должно бы царить и между людьми и между лесными обитателями.
Последние прощания на берегу Печоры. Снова крутое рукопожатие двух в данном случае ветлугаев, а не ветлужан. Корнелия и мое. Он улетел на противоположный берег Печоры в Якшу, оставляя после себя волну, нашу ветлужскую волну. Впереди была долгая пыльная дорога домой и еще одно маленькое место, о котором стоит рассказать.

Где-где? В Ыбе
А всегда ли радует дорога домой? Иногда заставляет задуматься, кто мы и где наше место на этой земле. Вот и мы, бросаясь беспроглядно пыльной дорогой из Якши в Троице-Печорск, терзались сомнениями. Небольшие остановки, обмен впечатлениями. И места за короткие мгновения знакомства вдруг ставшие родными. Расцветший к лету Троице-Печорск. Пряный воздух вечерней Ухты. И утренний базар Сыктывкара.  Все это остается в памяти. И всплывает яркими картинами добрых воспоминаний.
Еще одним местом, где нам удалось побывать, стало село Ыб. И если вы подумали, что только название его выделяет среди остальных уголков и весей, то это не так.
В Ыбе, в местечке под названием Серд не так давно организован Финно-угорский этнокультурный парк. Здесь собраны и выставлены уникальные образцы, составляющие культуру самобытных этносов и народностей севера России. На огромном пространстве сосредоточились музеи и конгресс-центры, места пребывания и экспозиции под открытым небом. Кафе «Финноугория» не оставит путников голодными.
Огромная парковка перед центром говорит сама за себя. Здесь всегда ждут и готовы принять много гостей. А показать действительно есть что.
Гостей встречает стилизованная карта парка. И здесь каждый выберет для себя то, что ему по вкусу. Кого-то сразу позовет веревочный парк  «Ворса туй» или лучно-арбалетное стрельбище. Детям будет интересна детская площадка и сказочная тропа, а тем, кто постарше, чум оленевода, площадка «Рыба» и Коми подворье. Площадка для саамского футбола и тропа охотника. Деловые люди выберут событийный круг и современный конгресс-холл. Ну а мне, помимо моста поцелуев, ближе всего экспозиции домов и быта культуры народов севера. Что-то в этом есть настоящее, неподдельное, пусть и вытащенное из родных мест и привнесенное в этот парк. Но оно и составляет его изюминку.
На обширной территории очень грамотно не давяще расставлены уличные скульптуры и экспонаты. Тебе не тесно от них. Наоборот, хочется медленно погрузится в это пространство и почувствовать богатство культур народов своей страны.
Отдельная экспозиция посвящена лодкам (Пыж). Дело в том, что на протяжении многих лет для Коми речные дороги были основными. Поэтому и высоко значение разного рода конструкций для лодок русского севера. Да и сегодня не стоит сбрасывать со счетов эти суденышки. Многие рыбаки еще пользуются исконными поморскими карбасами.
Изба (Керка) привлекает своею простотой и добротностью. По ее стенам развешаны рыболовные снасти. Снова все говорит о богатом на реки и рыбу в них крае. Да и от самого почерневшего дерева срубов просто исходит тепло.
А еще здесь стыкуется прошлое и настоящее. Тот же современный стеклянный футуристический конгресс-центр, а рядом деревянная изба поморов. В этом соединении может и будет рождено будущее. Но это так, мои измышления.
Если посмотреть с высокой горки на сам Ыб, то открывается живописнейший вид на храм с голубыми куполами Серафимовского женского монастыря.

Вот так на земле Коми стыкуется множество культур. Древних и пришедших сюда не так давно

Посещая такие места всегда хочется привезти память о них. Сувениры. Их здесь предложено огромное множество. Вот и Лена Стрелкова везет к себе в Красные Баки таинственный инструмент «Зэр пу», который издает магические звуки, способные вызвать дождь. На самом деле в сухой стебель борщевика насыпается гречка, рис, либо что-то подобное и перекатывается внутри через специальные перегородки. Но за живое задевает. Вот мы и шутим над нею, что теперь она Шаманка Лена и будет в засуху вызывать над Баками дождь. И прикидываем бизнес-план производства таких штуковин у нас. Благо, борщевика хватает.
А очерки о нашей Северной экспедиции завершаются. Спасибо всем, кто повстречался с нами на этих дорогах. Спасибо читателям, что следили за нашим путешествием. И доброе пожелание для всех – откройте для себя русский непритязательный север. В нем красоты и чувственности, красок и искренности больше, чем на пламенном, но ставшим глянцевым юге. Потому что здесь все настоящее. За это его мы и любим.

Зарисовка

У Корнелия зазвонил телефон: 
«Але. Да... Привет дорогой, привет Дмитрич... А ну да, мобильник у меня работает примерно как наша больница... Да. А ты где?.. Здесь, на этом берегу. А тут меня земляки посетили из Нижегородской губернии... Нет, не волонтеры, страшнее, чем волонтеры. Волонтеры слабы... Они меня тут уже закатали почти насмерть вопросами. Но я держусь. Для тебя-то Воскресеснский район ни о чем, наверное... Ну, река Ветлуга... Один корреспондент. Двое интересуются историей всерьез, но я им мало чего могу сказать... Ну ты не был на реке-то. Всех щук перетаскал у меня... Собираюсь, я завтра хотел на старицу если получится... Поэтому я и тоскую, что она нерестится, а я не при делах».

Иван ЗАМЫСЛОВ

Фото автора